Однако самым необычным образом освежает его серые и однообразные будни. Вот, даже давно забытая аритмия вернулась.
А все из-за какой-то… девчонки.
Девчонки, которая волею судьбы оказалась настолько похожей на его первую и единственную любовь.
— А может, я просто устал? — задумчиво и рассеянно бормочет Олег, обхватывая ладонью затылок, — Спать, Должанский. Спать.
Однако, как обычно, сразу уснуть Олегу не удается. Привычно включив телевизор, он глядит в экран и рассеянно постукивает пальцами по одеялу. Иногда меняет положение ног или тела, чтобы ничего не отлежать, и старательно фокусирует свое внимание на сюжете старого советского фильма, который на самом деле знает наизусть.
Но непрошенные мысли все равно лезут в голову, мешая и откровенно раздражая. Оказывается, Татьяна своим видом разбередила старые раны гораздо сильнее, чем он думал, и видения прошлого то и дело выстраиваются перед его глазами.
***
Будильник трезвонит противно и гнетуще, когда Олег, кажется, только-только смог вырубиться. Спросонья морщится. Тянет руку к гаджету и привычно мажет по круглому значку, выключая. И хотя голова гудит и тело ломит из-за отсутствия полноценного отдыха, мужчина приподнимается и садится, запустив пальцы в короткие волосы.
— Проснись и пой, — раздраженно бурчит Олег и чертыхается.
Мужчина поднимается, потягивается, немного разминая ноющие мышцы и привычно опускается на пол, чтобы выполнить ряд утренних упражнений.
Потом душ, кофе и завтрак. Двигается Олег быстро, хотя торопиться ему некуда — в офис ему надо только к часу, отлично налаженный процесс работы и ювелирно, с вниманием подобранный коллектив функционировали исправно и без проблем. На деле сегодня у него запланированы только инспекции в несколько магазинов, а также заезд на стройку. Но та могла и обождать.
Закончив с едой и быстро помыв посуду, Олег шагает в гостевую спальню, чтобы проведать свою гостью. И с удивлением застает ее не в кровати, а в просторном кресле, с головой закутанную в плед, мелко дрожащую и что-то тихо подвывавшую.
— Татьяна? — беззастенчиво переступая порог, зовет мужчина, и девушка мгновенно замирает и замолкает.
Олег подходит к креслу и, как и ночью, опускается на корточки, заглядывая под импровизированный капюшон.
Так и есть. Лицо горе-невесты сново опухшее и заплаканное, спутанные волосы висят вдоль почему-то исцарапанных щек, а губы нещадно закушены — видимо, чтобы сдержать плач.
— Что случилось? Болит где-то? — спрашивает мужчина, протягивая руку и аккуратно сжимая плечо.
Сейчас ему проще. В своей истерике она совершенно не напоминает ему Софью и потому даже его внимание на самом деле не так уж и искренне. Он ведет себя себя, конечно, корректно и не грубо. Но больше потому, что так надо. А не потому, что ему прямо так этого хочется.
Но Татьяна все равно шарахается. И уступлено мотает головой, словно отказываясь принимать помощь.
И приходится Олегу обнять ее и привлечь к себе. Он стягивает ее к себе на колени, крепко прижимает и укачивает, как маленького ребенка. И даже что-то бормочет неразборчиво, стараясь придать своему голосу мягкие и успокаивающие интонации.
— Какая же я дура, — тихонько всхлипывает Татьяна, успокаиваясь спустя какое-то время, — Ох, какая же я дура…
— Прекрати так убиваться, — настойчиво проговаривает Олег, продолжая слегка качаться на месте, — Это уже не поможет и даже наоборот — навредит тебе. Ты спала вообще?
— Спала… Недолго… Мне опять приснился этот кошмар.
— Ну-ну… Тише-тише. Кошмары на то и кошмары, что всегда исчезают с наступлением рассвета. Тебе надо поесть и выпить горячего чаю. И станет легче. Обязательно станет легче.
— Нет… Не станет… Я знаю. Меня уже один раз бросили. И я чуть не умерла, — невнятно шелестит девушка, — Андрей спас меня. Он вернул меня с того света и стал моим солнцем.
Порывисто вздохнув, девушка почему-то снова дергается и пытается вывернуться из рук Олега. Мужчина не настаивает и только осторожно помогает ей подняться, поддерживая за тонкую талию. Ту ведет в сторону, но Олег держит ухо востро. И хотя ему приходится наклониться, ведь девушка очень миниатюрная, он терпит это неудобство.
— И это солнце покинуло мою галактику, — безумно бормочет Татьяна, — Я опять там… В черноте… Мне незачем больше дышать…
“Может, у нее паническая атака?” — впервые задается вопросом Олег.
И действительно видит все признаки своего предположения — и расширенные зрачки, и неровное прерывистое дыхание, и учащенное сердцебиение. И, разумеется, невнятный бред, который девушка продолжает нести, не отдавая себе отчет.