Все изменилось. Все будет меняться. Это не сексуальная стычка в лесу. Вся неделя вела к этому мигу. Как и намекала Ребекка, это должно было случиться. Иначе я бы отпустила. Перестала хотеть его. Ушла бы.
Я медленно выдыхала, от дыхания стекло запотело. Я ощутила ладошку Эмили на своем голом колене. Я посмотрела на нее и улыбнулась, взглянула на Декса. Он прислонялся к окну с бутылкой в руке, словно уснул.
Как только такси остановилось у его квартиры, он тут же выпрямился. Он склонился, поблагодарил таксиста и отдал плату раньше, чем тот возразил.
— Потом поговорим, — сказал он, похлопав Ребекку по плечу, помахал Эмили и вышел из такси. Я удивленно посмотрела на девушек.
— Ну… спасибо за…
— Перри, — медленно сказала Ребекка. Она посмотрела на таксиста. Он вздохнул и припарковал машину, понимая, что быстро разговор не закончится. — Перри, — повторила она. — Пообедаем завтра, ладно? Нам о многом нужно поговорить. И мы поговорим, да?
— Надеюсь, — тихо сказала я.
Она улыбнулась мне.
— Я так и думала. Вперед, тигрица.
Я рассмеялась, попрощалась и с Эмили, быстро обняв ее.
Я вышла из такси. Декс уже был у дверей и ждал меня.
Я подошла к нему. Такси пикнуло два раза, мы повернулись, чтобы помахать.
Декс вытащил ключ-карту, дверь открылась. Он придержал дверь для меня, но не касался, я прошла мимо него в лобби.
Я прошла к лифту. Он нажал на кнопку. Мы вошли. Мы молчали. Лифт поднимался, мы стояли рядом друг с другом в неловкой тишине. Я пялилась на него, надеясь на что-нибудь. Он сунул руки в карманы и смотрел в потолок, медленно дыша.
Мы попали на этаж и прошли к квартире.
Он открыл дверь, я прошла. Я ожидала услышать Жирного кролика, царапающего дверь ванной, но он мог спать. Было тихо.
— Джен? — осторожно позвал Декс. Ответа не было, а вот собака, казалось, зашевелилась. Декс запер за собой дверь, я прошла к стойке кухни и, прижавшись к ней, разулась.
Я снимала туфли и чувствовала спиной Декса. Напряжение было невыносимым. Я слышала, как он сбрасывает туфли, снимает пиджак. Он бросил пиджак в гостиную.
А потом подошел ко мне уверенными шагами. Я замерла у стойки, задержала дыхание. Я боялась двигаться и дышать.
Он остановился за мной. Его присутствие, энергия затмевали. Он убрал волосы с моих плеч. Я задрожала от его прикосновения.
Я ощутила, как он склонился, его губы прижались к моей шее, где был укус. Я закрыла глаза, наслаждаясь жаром его поцелуя. Он придвинулся, прижал ладонь к моей правой руке, его губы скользнули по моему плечу. Я дрожала, не могла это подавить. Я зажмурилась, старалась держать себя в руках, пока он разжигал мои нервы.
Его губы двигались туда-сюда по моему плечу. Его пальцы скользнули под мою челюсть, поворачивая осторожно мою голову так, чтобы он продолжил пытку с целью развернуть меня к себе.
Он склонился ближе, его грудь прижалась к моей спине, моя голова была повернута, и его губы поднялись по изгибу моей шеи и коснулись уголка моего рта.
Я уже не могла сдерживаться. Я развернулась к нему, его руки оказались в моих волосах, его губы на моих, его язык — у меня во рту. Все было так же безумно, как до этого, может, даже сильнее.
Он прижал ладони к моей талии, плавным движением поднял меня и усадил на стойку. Я обвила его ногами, притянув к себе как можно ближе.
Его руки двинулись по моему платью, задирая его до моей талии. Я трепетала от мысли, что я буду обнаженной перед ним, и подалась вперед. Я впилась в его белую рубашку и дернула, пуговицы отлетели в стороны, падая на пол белым дождем. Я всегда хотела сделать это.
Я быстро сорвала с него рубашку и бросила на пол. В это время он расстегнул мое платье сзади, его губы легли на мою грудь. Я отклонилась, разрываясь между желанием управлять и сдаться. Он решил за меня. Он осторожно уложил меня на стойку, а потом скользнул к моим бедрам. Я поежилась в предвкушении, его язык опускался и согрел меня теплом и влагой.
Я застонала, выгнула спину, уже не стесняясь себя.
Он колдовал, как на острове, но теперь это ощущалось иначе. Сильнее. Опаснее.
Разрушительнее.
Перед тем, как дойти до финала, я выпрямилась и схватилась за его макушку, чтобы он посмотрел на меня. Он быстро вытер рот и спросил: