– Вы приходите к этому запретному месту много дней, – говорила Сара, – но не умираете. Вы наблюдаете, как рождается джоуи, и тоже остаетесь живы. Вы приходите сюда, и дух Кенгуру не гневается на вас. У вас есть сильная магия, великая сила. Вы принадлежите к роду Кенгуру.
– Но я не аборигенка, Сара, – поразилась ее словам Джоанна. – Как я могу принадлежать к роду Кенгуру?
– Во сне ко мне пришел дух Кенгуру и сказал мне, что у вас есть Мечтания Кенгуру. И велел мне рассказать вам о ваших Мечтаниях. Вы должны знать свои Мечтания.
– Но я даже не родилась в Австралии, – недоуменно смотрела на девушку Джоанна.
Сара закрыла глаза, заглядывая в себя.
– У всех людей есть тотемы, – продолжала она. – У белых тоже. Кенгуру подала вам знак. Вы видели рождение детеныша. Вы особенная для Мечтаний Кенгуру.
Сара открыла глаза.
– Вы знаете где… где ваша песенная линия?
– Моя песенная линия? Не знаю. Думаю, что у меня ее нет.
– У каждого есть песенная линия, – возразила Сара. – А где песенная линия вашей матери?
– Не знаю, – ответила Джоанна. – Наверное, где-то здесь, в Австралии. А почему ты хочешь это узнать?
– Потому что вы следовали песенной линии. Это она привела вас сюда.
– Сара, но я даже не знаю точно, что такое песенная линия. Как она может вести меня? Объясни, что такое эти песенные линии.
– Это место принадлежит Мечтаниям Кенгуру, – начала Сара свои объяснения. – Песенная линия проходит через «Меринду», а начинается там, – она указала на север. – Очень далеко отсюда. Давно, во время Творения, Прародительница Кенгуру пришла сюда из дальнего далека, потом пошла дальше и умерла где-то там, – она указала в сторону юга. – Вот что такое песенная линия. Это духовная линия, линия времени. Это линия сегодня – вчера.
– А откуда ты знаешь, Сара, что песенная линия Кенгуру проходит через это место? – Джоанна смотрела на девушку с недоверием. – Я вот ничего не вижу.
– Посмотрите туда, – Сара указала на поросший травой пригорок выше по реке. – Там спала Прародительница Кенгуру. Видите ее большие задние ноги, длинный хвост, очень маленькую голову?
Джоанна прищурилась, вглядываясь. Сначала она ничего не увидела, но потом стала на самом деле различать очертания кенгуру на холме или, может быть, ей это только казалось.
Внезапно девушка начала что-то говорить нараспев.
– Что ты поешь? – спросила Джоанна.
– Мы будем петь Мечтания Кенгуру.
– Я не понимаю.
Сара принялась чертить прутиком на земле линии, круги, точки, попутно объясняя:
– Это песенная линия Прародительницы Кенгуру. Она пришла отсюда, видите? И идет туда. Теперь видите?
Но Джоанна видела только линии, круги и точки.
Голос девушки ткал незримое полотно чар. Полуденный зной тяжелым покрывалом укрыл лес. Джоанна ощущала, как становится бесплотной, призрачными становятся деревья и река. Она погружалась в состояние, похожее на сон. Сара каким-то непонятным образом вдруг начала стариться на глазах. Она пела слова, непонятные Джоанне, в ритме, который захватывал ее. Она чувствовала его в своих жилах, видела внутренним взором. То были древние слова, старше самого времени. Сара говорила нараспев, рассказывала, пела прошлое.
Джоанна закрыла глаза. Она чувствовала жар и тяжесть. У нее было ощущение, что она идет как во сне. Внезапно она увидела красные горы. Извергающийся из-под земли огонь, птиц, летящих огромными стаями, силуэты людей, высоких и сильных, на фоне неба. Они размашисто шагали по унылому краю, смотрели вверх копья, руки двигались в древнем ритме. И потом появились громадные создания, с большими задними ногами и маленькими головами, передвигавшиеся грациозными скачками. Это были кенгуру, затмившие своей массой горизонт. И вся эта скачущая лавина текла по красным равнинам. А люди двигались следом, почтительно наблюдая.
Сквозь кроны деревьев пробивалось полуденное солнце, воздух наполняло жужжание и гудение мух и комаров. Джоанна пыталась сохранить ясность мыслей. Как могут представляться ей все эти образы? И тут она припомнила отрывок из дневника матери, еще один сон-воспоминание, вызывающий недоумение: «Прошлой ночью мне снились несметные стада кенгуру, несущихся, как лавина по красной равнине. Здесь также была красная гора из других моих снов. И на фоне красного солнца мне виделись темные силуэты людей. Могла ли я когда-либо наблюдать эту невероятную картину?» Сара закончила пение.
– Расскажи мне, что ты знаешь о Змее-Радуге, – попросила Джоанна.
– Змея-Радуга очень могущественная, – сказала Сара. – Она принадлежит к женским секретам, женским Мечтаниям.
– А что, у женщин отдельные Мечтания?
– Да, – ответила Сара. – У женщин свои собственные песенные линии, и они сильнее, чем у мужчин, потому что в нас есть жизнь. Я могу вам это рассказывать, Джоанна, потому что вы женщина. Мальчики должны пройти много испытаний, прежде чем стать мужчинами. Им надо терпеть порезы, у них должна течь кровь. Но девочке не надо проходить через это, потому что жизнь уже в них. Они становятся женщинами сами по себе. – Она помолчала, посмотрела на Джоанну и продолжала. – Моя мать была хранительницей песен. Она хранила тайные женские сказания и обряды и пела во время женских ритуалов. Я бы тоже стала хранительницей, если бы не пришел тот белый человек.
– Ты тоже из рода Кенгуру?
– Нет, моим прародителем был Морской Котик, поэтому у меня Мечтания Морского Котика, и заповедное место Мечтаний далеко отсюда. Когда-нибудь и я пойду по своей песенной линии. Я пойду по следам прародителя и найду мои Мечтания.
– Ты сказала, что твоим прародителем был Морской Котик, и ты считаешь, что происходишь от морского котика?
Сара улыбнулась.
– Во Время Мечтания первый Морской Котик появился из южных вод. Он песней сотворил себя. Потом песней создал острова и скалы. Он научил своих детей Песне Морского Котика. Эту песню стали передавать из поколения в поколение, очень долго, пока она не дошла до меня.
– Но почему ты сейчас не морской котик? – полюбопытствовала Джоанна.
– Потому что мы изменились. Мы вышли на сушу и постепенно стали людьми. Но хотя я и человек, у меня по-прежнему Мечтания Морского Котика. Вы знаете Иезекииля, старого следопыта? У него Мечтания Эму. А у старой Дирири, что живет в миссии, Мечтания Какаду. Это наши прародители. Иезекиилю нельзя есть мясо эму и носить его перья. Старой Дирири нельзя есть какаду. А я не могу убить морского котика, есть его мясо. Носить одежду из его шкуры.
Джоанна задумалась.
– Извини, – сказала она Саре, – но мне все же непонятно, что такое Мечтания.
– Мечтания, – отвечала Сара, – соединяют нас с матерями, что были до нас, и дочерьми, которым предстоит родиться. Моя мать пела мне свои Мечтания, как ее мать когда-то пела ей, и так было с самого начала, когда прародители спели первые песни. Я спою своей дочери мои Мечтания, и они через меня соединятся со всеми матерями по всей линии до самого Мечтания Морского Котика.
– У моего народа такого нет, – сказала Джоанна. – Моя мать никогда не пела мне свои Мечтания.
– Нет, пела, – улыбнулась Сара. – У вас есть ее Мечтания. Это книга, в которой вы пишете.
– Ты говоришь о дневнике?
– Да, это ее песенная линия. И вы прибавляете к ней свои песни. Так вы продолжаете ее Мечтания. Вы должны приготовить это для своей дочери.
Джоанна была поражена, когда Хью рассказывал ей о песенных линиях. Она представляла их себе, как что-то вещественное, наподобие прорубленных в лесу дорог с указательными столбами на них. Но теперь она начинала понимать, что у них много значений, они могут быть простым дневником или письмами, которыми обмениваются мать с дочерью. Песенные линии служили для передачи духа, мудрости и чувств, как духовные связи. Леди Эмили, как-то отметила в своем дневнике: «Когда я пишу о матери, у меня появляется чувство, что она жива и со мной, хотя я не могу вспомнить ее». И Джоанне впервые начал открываться смысл понятия «сотворять песней».