Она и ее клан Черен посеяли хаос во время первой атаки: стражники ворот приняли ее за союзницу и открыли ворота для нее и ее воинов. Она сметала их в потоке крови. Но теперь Белокрылые Драссила перегруппировывались: в центре двора образовалась стена щитов, надвигающаяся на нее. Аколиты Фриты хлынули через открытые ворота, волна бритоволосых воинов, с мрачными лицами и решимостью. Это были мужчины и женщины, восставшие против правления Бен-Элима и присоединившиеся к Кадошим. Некоторые из них долгие годы жили в дикой местности, выживая из последних сил, объявленные вне закона за дерзость отвергнуть железный лор Бен-Элима. Настало время для мести.
Этого давно следовало ожидать.
Я так хочу отомстить. Против Бен-Элима и их белокрылых марионеток, которые держали меня в плену в этой отвратительной, варварской дыре, когда я могла бы свободно скакать по Травяному морю со своими сородичами.
С моим отцом.
Она все еще чувствовала его смерть, как физический удар. Его убийство запечатлелось в ее сознании, как если бы она слишком долго смотрела на огонь, не видя ничего, кроме пламени. Клинок Бледы вонзился в горло ее отца, прорезал его, хлынула кровь.
Я убью тебя за это, Бледа, если это будет последнее, что я сделаю.
Даже убийство матери Бледы несколькими мгновениями позже не смягчило ее жажду мести. Она пылала внутри нее.
Он сделал из меня дуру. Мой суженый, тайно встречающийся с этой полукровкой, крылатой сукой! Подумать только, я умоляла отца оставить его в живых, позволить нам пожениться. От стыда ее рот исказился в рычании, и она не смогла сдержаться.
Аколиты врезались в стену щитов, лошади взревели, зафыркали. Раздались крики: короткие мечи вонзились в щиты, Белокрылые убивали эффективно. Но аколитов было так много, с каждым ударом сердца их становилось все больше, и позади них Джин видела клубящийся туман. Она знала, что скрывается в нем.
Пора действовать.
Гулла заверил ее, что его существа в тумане не причинят вреда ни ей, ни ее воинам-черенцам, но она видела, что они сделали с Сираком. Это был риск, на который она не хотела бы идти.
"За мной!" - крикнула она, сжав колени, и ее лошадь откликнулась, унося ее прочь от ворот. Стук копыт, и сотни ее воинов последовали за ней, в голубых одеждах и плащах, с изогнутыми луками в кулаках, с ястребиными знаменами, развевающимися на ветру. Первым среди них был верный Герел, как всегда, рядом с ее плечом, ее присягнувший человек и хранитель.
Джин попятилась, видя, что ее новое местоположение открывает углы и щели для стрел, чтобы пробить стену вражеских щитов. Она потянулась к колчану и нацелила стрелу, ругаясь на то, что в плече заныли мышцы, еще не до конца зажившие от раны, полученной во время побега Бледы.
Эта крылатая сука пустила в меня стрелу. Если бы она целилась получше...
Белокрылые все еще стояли, сдерживая натиск аколитов, несмотря на то, что их численность была подавляющей. Они выглядели как валун в реке бритоголовых воинов. Многие аколиты проносились по флангам стены щитов, полностью игнорируя их и устремляясь к цели. Асрот, их неподвижный король. Джин не обратила внимания на протест истертых сухожилий плеча и выстрелила раз, два, три раза, ее соплеменники сделали то же самое, и град стрел обрушился на стену щита. Звон стрел в щитах, крики, когда некоторые находили щели и вонзались в плоть.
В периферийном зрении Джин зашевелился туман, облако его вскипело в туннеле прохода во внутренний двор, и Джин разглядела в тумане фигуры, длиннопалые руки и когтистые кисти, услышала злобное рычание и сиплое шипение, когда ее новые союзники ринулись на Драссил и перемахнули через щитовую стену, огибая ее.
Несколько мгновений тишины, а потом начались крики.
Треск ломающихся щитов, вырываемых из рук, удары мечей. Джин знала звук стали, врезающейся в мясо, и ударов, разрывающих и раздирающих плоть. Крики нарастали, переполненные страхом, и стена щита пошла рябью, раскалываясь на сотню кусков.
Этих... тварей не удержать.
Туман поплыл дальше, распадаясь на фрагменты, устремляясь на улицу, ведущую к Большому залу Драссила.
"Дело сделано: двор наш", - пробормотала Джин, обращаясь к Герелу. Тот кивнул, не отрывая взгляда от окутанной туманом бойни, в воздухе мелькали полоски крови.
Джин кликнула, и ее лошадь двинулась дальше.
"Куда ты едешь?" Герел поехал за ней.
"Ищу еще Белокрылых, чтобы убить", - ответила Джин.
" Гулла сказал взять ворота и удерживать их", - напомнил ей Герел.
"Я не его гончая", - огрызнулась она в ответ. "Он мой союзник, а не хозяин. Кроме того, если ворота взяты, возврата уже не будет. А я еще не убила достаточно своих врагов".
Герел кивнул на это и погнал своего коня за ней. Воины Черена последовали за ним, стук их копыт смешивался со звуками битвы.
Джин притормозила, всматриваясь.
Широкие улицы вели со двора во все части крепости Драссила. Самые ожесточенные бои шли на улице, ведущей к Большому залу Драссила, где в своей железной тюрьме содержался Асрот. Но Джин заметила что-то на одной из других улиц, ведущей на восток. Группа белокрылых бежала по другой стороне, прочь от Большого зала, прочь от битвы. Некоторые хромали.
Одна из них остановилась и с ужасом смотрела во двор. У нее были темные волосы, коротко подстриженные, как у всех Белокрылых, но Джин узнала ее, столько лет наблюдая за ее тренировками в обращении с оружием. В ее движениях чувствовалась уверенность и плавность, которыми обладают только лучшие воины.
"Афра", - прошептала Джин.
Фигура повернулась и побежала дальше вместе со своими спутниками, исчезая из виду.
"Если я не могу убить эту суку-полукровку прямо сейчас, значит, мне придется убить ее сестру", - сказала Джин с дикой ухмылкой.
Она коснулась каблуками своего коня.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ РИВ
Рив покачивалась в небе, когда ее крылья приводили ее в движение, а одна рука несла по воздуху ошеломленного воина. Вокруг нее Бен-Элим и Кадошим сцепились в битве, дикий воздушный конфликт, наполнивший небо кровью и перьями.