Илария подошла к окну и выглянула наружу. К собору уже подходили прихожане. В основном пенсионеры – это в порядке вещей. К сожалению, в мирской жизни, люди вспоминают о Боге, библейском писании и небесах лишь тогда, когда чувствуют, что жизненный путь их подходит к концу. Взгляд настоятельницы привлекли две шатающиеся фигуры, переваливаясь на заплетающихся ногах, бредущих в сторону монастыря. Они были еще довольно далеко, потому, разглядеть их не представлялось возможным. Чуть поодаль от собора с прилегающим к нему монастырем протягивалась широкая автомобильная дорога. Фигуры вышли на нее, даже не посмотрев по сторонам. Какая-то иномарка резко затормозила и надавила на клаксон, но те даже не дрогнули. Потом еще одна с другой стороны и еще, сразу за ней. Здоровенный лысый мужчина выбежал из зеленой легковушки, марку мать-настоятельница не разглядела, да, в общем, и не разглядывала. Здоровяк подбежал к бредущим через дорогу людям, но вдруг резко остановился и попятился назад. Один из «пьяниц», как заранее окрестила странных людей Илария, повернулся к лысому и пошел ему навстречу. Мужчина все еще пятился назад, когда пьяный схватил его за плечи и повалил на дорогу. Люди повылезали из своих машин, вокруг действия образовалась внушительной длины пробка, и показывали руками на борющихся на асфальте людей, при этом о чем-то перекрикиваясь. Никто не спешил их разнимать. Иларии показалось, что пьяница пытается поцеловать лысого мужчину – он постоянно опускал голову к его лицу, чему мужчина усиленно сопротивлялся. Наконец, находящийся сверху прорвал оборону лысого, и шум моторов не смог поглотить его крик. Крик боли, страха и отчаяния. Прихожане внизу засуетились. Кто-то побежал в сторону дороги, кто-то подальше от нее, но львиная доля решила укрыться в стенах собора. Отец Гавриил, готовый к утренней службе, запустил всех желающих, сам же вышел на улицу и стал следить за происходящим. Взгляд Иларии вновь обратился к дороге. Люди бросали свои машины, разбегаясь в разные стороны. Им навстречу, огибая машины, бежали двое в полицейской форме с автоматами в руках. Полицейские подбежали к уже поднявшемуся на ноги пьянице, один из них выстрелил ему в голову. Илария отчетливо видела, как кровавое облако вспыхнуло у его головы, и закрыла рот ладонями, чтобы не закричать. В суете все забыли о втором человеке, что тоже шел через дорогу. Настоятельница искала его глазами, но никак не могла найти. Вот же он, подкрался к одному из полицейских со спины, схватил его и ... укусил за плечо! Теперь сомнений быть не могло. Не укуси человек полицейского – не закричал бы тот от боли! Длинная автоматная очередь сотрясла воздух, выстрел отбросил назад и нападавшего и его жертву. Странно, получается, что полицейский подстрелил и своего напарника? Но почему? Ответ не заставил себя ждать. Правда, Илария еще не понимала, что произошедшее далее являлось ответом. В голове не укладывалось. Лысый мужчина, доселе неподвижно лежавший на асфальте, вдруг поднялся на ноги и набросился на стоявшего к нему спиной автоматчика. Несколько коротких очередей были выпущены вверх. Не специально, просто от боли, полицейский палил в воздух и кричал. А потом его крик затих, автомат выпал из рук, ноги подкосились, и обмякшее тело повалилось на землю. Лысый мужчина навалился на полицейского сверху и ... начал его кусать. «Боже мой, он его ест!», молотом ударила в голову нереальная мысль. Но, ведь это правда! Ранее, мужчина, которого настоятельница приняла за пьяницу, напал на лысого здоровяка и перегрыз ему горло. А сейчас, каким-то непостижимым образом, лысый сам воскрес и старается поступать так же, как и его убийца! «Мертвые пошли по земле», прошептала Илария, боясь даже звука собственного голоса. Те «пьяные» были мертвы! Ну, если и не поверить в это, тогда как объяснить, что лысый мужчина встал на ноги с перегрызенной шеей, шлепая подошвами ботинок по луже собственной крови? Почему полицейский застрелил и пьяницу и своего напарника? Он сделал это от страха! Он стоял совсем рядом и видел весь этот ужас собственными глазами! За окном снова прозвучали длинные и короткие очереди из автоматов, но Илария уже не обращала на это никакого внимания. Ей стало душно, пелена темноты накрыла с головой, глаза закатились. Она больно стукнулась лбом о подоконник, когда ноги отказались слушаться и подкосились. Мать-настоятельница потеряла сознание, успев лишь прошептать, выдыхая, «это наш суд...».
Место, более известное среди живых, как «Чистилище». Безвременье
Широкая автомобильная трасса не имела конца и края. Вот уже полчаса Алиса и Любовь Алексеевна медленно шли вдоль серой расчерченной полосы и молчали. Девочка даже заволновалась, она несколько раз окликала бабушку, задавала ей какие-то вопросы, но та упорно молчала и не обращала никакого внимания даже на ее прикосновение. Подобно роботу, она шагала и шагала вперед. Алиса остановилась, и Любовь Алексеевна тоже. Алиса побежала, та догнала ее в два счета. А еще этот мистический парк развлечений. Он не приближался и на метр, сколько к нему не иди. Внезапно, лицо бабушки приняло осмысленное выражение, она повернула голову к девочке и заговорила мягким стариковским голосом.
- Ты неверное испугалась, моя милая? – действительно, Алиса была на грани истерики. Она уже представляла себе, как руки робота-бабушки смыкаются на ее шее и душат, пока весь дух из нее не вытрясут, - не бойся ... я просто отлучилась ненадолго по делам, оставив с тобой свою оболочку. Не знаю, зачем я ее оставила, глупая я, глупая, - запричитала Любовь Алексеевна,- ты наверно страшно испугалась. Я вижу, что ты представляешь в своей умной голове. Прости старую дуру! Я настолько привыкла к тому, что подобным фокусам никто в этом мире не удивляется, что и не подумала даже, какую психологическую травму тебе нанесу.
Алиса смотрела на бабушку ошалевшими глазами, потихоньку успокаиваясь и приходя в себя. Действительно, девочка попала в Чистилище, она убила себя, перерезав вены, повстречала пожирателя самоубийц, с головой картошкой и задом во всю спину. Чему тут еще удивляться? Не оставь Любовь Алексеевна свою оболочку на этой дороге, а просто исчезни, какой был бы эффект? Одиночество на нескончаемой дороге, парк развлечений, что не приближается, сколько не иди. Все верно. Надо успокаиваться и привыкать.
- Все в порядке, Любовь Алексеевна, - тихонько сказала она, - Вы не виноваты. Дело во мне. Я не привыкла еще к таким ... к такому ... ко всему этому!
- Ну, хорошо, моя милая. Хорошо, что ты так быстро осваиваешься в этом мире. Но, все равно, прости. Постараюсь больше тебя не пугать, ладно?
- Ладно! – кивнула Алиса и улыбнулась в ответ на мягкую улыбку бабушки, - Вы хотели мне что-то еще рассказать. Давайте поговорим об этом, а то от молчания мне уже тошно.
- Давай, моя хорошая. Если хочешь, можем вернуться в кабинет?
- Нет, нет! – поспешила высказать протест Алиса, - Уж лучше останемся здесь, - уж чего-чего, а пить кофе, пусть и очень хороший, в совдеповского вида кабинете она точно больше не хотела. Куда лучше, оставить все как есть сейчас.
- Хорошо, - не стала возражать Любовь Алексеевна, - Тем более что я еще обещала тебе покататься на аттракционах, - вспомнила она.
Бабушка продолжила свой рассказ. Алиса отметила, что парк развлечений, в сторону которого они шли, наконец-то стал приближаться, от чего настроение явно улучшилось. А то, сон сумасшедшего, какой-то, а не ... реальность? Ну, в какой-то степени РЕАЛЬНОСТЬ, это точно. А вот величина этой «степени» девочке пока не была известна. Одно она знала точно, в мире, где парки развлечений появляются из воздуха, где каждый день, как в известном блокбастере «Матрица», и кофе в кружках не кончается никогда, можно увидеть, сотворить и ... натворить очень многое. Возможности безграничны! Не знала она и того, что весь мир вокруг – всего лишь иллюзия. Ничего этого на самом деле не было. Пустота – вот имя, что способно носить Чистилище. В этом месте все превращается в пустоту, растворяется в ней и становится «ничем». Но, откуда ей было все это знать? Сейчас она шла с милой старушкой, представившейся ее родной бабушкой, была спасена от пожирателя самоубийц и идет кататься на аттракционах. А еще, она – живая. Не в том понимании, как раньше, но все же. Алиса дышит, ходит, разговаривает. Разве могла она себе представить, что действительно после смерти существует иная жизнь? а кто мог? Вот, только бок побаливал. Видать, хорошенько приложился к нему Крапнек. Ублюдок, еще съесть хотел, жопоголовый.