— Ой, прости, что не вывел тебя за ручку, когда выстроилась очередь за меткой, и не усадил за детский столик.
Регулус опустил глаза на свои сцепленные ладони и процедил голосом, полным смертельной злобы:
— Убирайся.
— С удовольствием.
— Беги, — бросил Регулус, надменно изогнув губы. — Это ты умеешь! Беги к своим друзьям, с которыми тебе так радужно и весело. Да только одного уже не хватает, но для тебя главное, что это не драгоценный Джеймс.
Да как он посмел?! Сириус с нечеловеческим воплем накинулся на Регулуса, отбросив его назад. Они кубарем свалились с кровати, пихая друг друга локтями, нанося удары, не разбирая куда.
— Ненавижу тебя! — вскричал Сириус. Он тяжело дышал, отплёвывал лезущие в рот волосы и сжимал-разжимал кулаки, придавливая Регулуса к полу. — Бесхребетный рохля, — он встряхнул брата за грудки. — Ты никогда не был на моей стороне, только поддакивал мамочке. Её сокровище, как же!
Бродяга занёс кулак и опешил, когда Регулус содрогнулся от дикого хохота. Он смеялся сквозь слёзы, смеялся, как ненормальный.
— Мерлин! Это ты, дурачина! Ты был её любимчиком, Сириус, — выдохнул Рег и, не дав ему опомниться, с невероятной силой оттолкнул Бродягу от себя. На его лице отразилось отвращение, словно перед ним восседала рогатая жаба. Чистый яд сочился в его голосе. — Я был ребёнком, который хотел завоевать родительскую любовь, хотя бы частичку внимания, но мама была помешана на тебе. Ты жадный! Тебе всё мало. Сириус, Сириус, Сириус… Заевшая пластинка. Ненавидь меня и дальше, если тебе так легче.
— И буду! До конца жизни! — заорал Сириус и выскочил из комнаты, хлопнув дверью. Он сбежал вниз, изрыгая бессвязные угрозы и проклятья. Да, он будет ненавидеть его всем своим существом. Решено!
Снейп подвернулся под руку дьявольски невовремя.
— Что за шум?
— Ты тоже, да? — ядовито осведомился Сириус, грубо убрав его с дороги. — Вы оба — ублюдки в маскарадных тряпках?
Северус молча прожигал его убийственным взглядом. Они стояли и смотрели друг на друга, словно меряясь ростом. Бродяга расхохотался. Ярость охватила его и всколыхнула нечто грязное в душе, липкое, ледяное.
— О-о да! Я знаю! Теперь знаю. Когда мы выберемся отсюда, я сдам вас обоих аврорам, Нюниус! В Азкабане вам самое место! Будешь там стращать дементоров своими подштанниками. Или ты их больше не носишь — позволяешь магии течь свободно?
Оплеуха оказалась такой хлёсткой, что Сириус едва устоял на ногах. Он не дал Северусу сдачи, лишь толкнул плечом и прошагал мимо.
*
Тук-тук-тук. Дождь. Брызги летели в окна, пачкали стёкла и рамы, отскакивая от наличника. Сириус яростно жевал подгоревшее мясо. Гадость редкостная, но вкус едва ли его волновал.
Прошёл час с тех пор, как он узнал, что младший брат состоит в шайке убийц и военных преступников. Гнев, ещё тлеющий в груди, вспыхнул заново, когда Регулус показался в холле. Он встал на пороге столовой и прислонился плечом к дверному косяку. Он смотрел на Сириуса каким-то странным взглядом, который так и хотелось с себя стряхнуть. Сириус демонстративно отвернулся и принялся считать пустые кружки, усеивающие видимые с его места полки на кухне.
Регулус, как назло, прошагал туда и вполголоса зашушукался со Снейпом. Бродяга невольно прислушался, сохраняя нейтральное выражение лица, но внутри был раздражён. Опять какая-то муть о зельях. Какая мандрагора лучше: прыщавая или не прыщавая. Самое время!
Регулус прошёл мимо — теперь уже к Рите. Он снял повязку с её головы и удовлетворённо хмыкнул, когда Скитер слабо застонала.
— Всё хорошо, — сказал Регулус. — Не вставай пока.
Сириус обрадовался, что Рита очухивается, но подойти сейчас к ней означало столкнуться с братом.
Регулус рассеянно погладил спинку кресла у камина. Волосы, упавшие на лицо, скрыли выражение его глаз. Сириус не хотел на него смотреть, но шея затекла и требовала сменить положение — вот он и повернулся, буравя взглядом брата. Рег сжал кулаки и, не глядя больше на Сириуса, потопал обратно наверх.
Слабак.
Вскоре шаги на лестнице стихли. Сириус выждал несколько минут и сменил его у изголовья дивана. Рита открыла глаза и хрипло пробормотала:
— Что случилось? Где я?
— Ты дома, — Бродяга не удержался от циничного смешка. — А что случилось, я и сам бы послушал.
Снейп принёс ей воды с мёдом, чтобы смочить горло. Рита сделала несколько жадных глотков и сфокусировала взгляд на окружающей обстановке.
— Это был кошмар!
— Не сомневаюсь.
Сириус потянул её за руку, помогая приподняться. Рита села, поморщившись от боли, и чуть было сразу не завалилась назад.
— Не торопись, — сказал Сириус, придержав её за плечо.
— Где носит твоего брата? Схожу за ним, — сухо произнёс Снейп.
— Скатертью дорога!
Когда Снейп поплёлся наверх, Сириус достал платок, смочил его водой и вручил Рите. Она пролепетала слова благодарности и попросила своё зеркальце.
— Как же тебя угораздило, — со смешком спросил Сириус, перебирая содержимое сумочки. Наконец на глаза попался перламутрово-розовый футляр пудреницы. Он открыл её и подал взъерошенной Скитер.
— Держи.
Рита поднесла зеркальце к одному глазу, потом к другому, пошмыгала носом и посмотрела на Сириуса.
— Как я выгляжу?
— Отлично, как молодой Альбус Дамблдор. Неописуемо. А теперь выпей воды с мёдом, — он поднёс к губам Риты чашку. — Не торопись.
Она уставилась на него поверх ободка чашки.
— Молодец, — похвалил Сириус.
— Блэк! — жуткий крик Снейпа донёсся со стороны лестницы. — Сириус!
Чашка выскользнула из пальцев и звонко ударилась об пол, разлетевшись на черепки. Черепки похожи на косточки — белые птичьи косточки. Вот тогда он понял или даже скорее почувствовал: что-то случилось, что-то страшное. Очень-очень. Смеркуты. Грим. Призрак Зобраста. Пусть будет что угодно из этого.
Паника отразилась на лице Сириуса, а волоски встали дыбом на руках. Он бросился бежать. По нескончаемому ряду ступеней он в мгновение ока взлетел на третий этаж. Он ужасно боялся того, что мог найти там, что уже поздно. Слишком поздно. Северус встречал его в коридоре.
— Сириус… — дрогнувшим голосом выдохнул Снейп. Сожаление отразилось на его лице. — Он там…
Блэк отпихнул его в сторону, ворвался в комнату с открытой настежь дверью и застыл, увидев лежащего навзничь брата. На полу. Рядом с кроватью. Плечи Сириуса вздрогнули, он покачнулся и упёрся в дверной косяк.
— Нет, нет, — прохрипел Сириус, покачав головой. Он смотрел на Регулуса. На зануду и педанта Регулуса, что моет руки по сто раз на дню и несёт тарабарщину, если волнуется. На единственного брата, которому не дал даже шанса объясниться. От которого отказался! Но Регулусу уже всё равно.
Сириус осел на пол рядом с его неподвижным телом и позвал по имени, не получив в ответ ни хрипа, ни стона. Это несправедливо!
Глаза Регулуса, бледно-серые, цвета кварца, были закрыты. Чёлка закрывала лоб, пряча полученную во вторник ссадину. На скуле виднелся намёк на синяк — эту отметину Сириус оставил лично чуть больше часа назад. Но это всё неважно, это чушь, пыль, мелочи. Важно только одно: Регулус не дышал! Сириус похлопал его по груди, толкнул в бок. Может, в этой комнате нет кислорода? Дышать же абсолютно невозможно. Тычок. Ничего. Удар — уже сильнее. Голова Регулуса сместилась, вороные волосы разметались на макушке как пёрышки. Ещё, ещё, ещё…
— Не смей! — лютым шёпотом произнёс Сириус, схватил его за плечи и затряс. — Слышишь меня! Я обещал, что буду ненавидеть тебя до конца жизни! Но не твоей жизни, придурок, а своей! Я имел в виду это! Как ты посмел оставить меня расхлёбывать эту кашу самостоятельно?!
Перед глазами поплыло. Комната исчезла, мертвенно-бледное лицо брата — тоже, осталось только белое слепое пятно, проглотившее Сириуса целиком. Он услышал крик и понял, что кричал сам, но уже не разбирал слова. Всхлипы раздирали горло.
— Всю жизнь, — повторил он, сжав пальцы на подбородке Регулуса, словно хотел заставить его открыть рот и объявить, что это шутка. Тупая отместка за ссору.