— Он меня щёлкнул! — возмущённо повторила Скитер. — Отмахнулся от меня пальцами, как от… от обычного жука!
На её личике отразилась буря негодования, и Сириус невольно улыбнулся.
— Кто-то слишком громко жужжит, — меланхолично заметил Северус.
Рита засопела.
— Я совершенно не ожидала. Мир перевернулся вверх ногами, всё закружилось. Меня чуть не слопала росянка! Я упала в траву и несколько минут пыталась перевернуться на живот.
Сириус откровенно прыснул от смеха. Ему казалось ненормальным предаваться веселью после всего, что свалилось на него за минувшие часы, но напряжение сказывалось самым неожиданным образом. Хотелось плакать и хохотать одновременно, крушить всё вокруг и вместе с тем свернуться калачиком да повыть на луну, которая, к слову, впервые показала сырный бок за шесть дней пребывания Сириуса в доме. Небо было ясным — ни облачка. Круглая луна, словно лампа, висела над лабиринтом, щедро освещая стены тюрьмы, которой служило жилище Зобраста для трёх человек в его недрах. Или четырёх? С этим стоило разобраться.
— Когда мне это всё же удалось, мой неудавшийся убийца уже закончил свои, вне сомнений, страшные дела. Он направился к выходу, а я решила вылететь через дыру в крыше. Вот тут-то удача окончательно от меня отвернулась. Налетел ветер, и дальше я почти ничего не помню. Меня швыряло в потоках воздуха и несло в сторону лабиринта. Мне ничего не удавалось с этим сделать. Затем я почувствовала удар, и всё.
— Всё?
— Да, всё, — огрызнулась Рита, задетая столь скупой реакцией на свой упоительный рассказ. — Я пришла в себя на этом грязном диване, когда Регулус… — она замолчала и опустила глаза. — Жаль этого мальчика.
Пальцы Сириуса дёрнулись и обхватили ремешок волшебных часов на запястье другой руки. Часы тикали, будто человеческое сердце.
— В доме есть кто-то ещё, — взволнованно проговорил Северус.
— А что, если это Зобраст? — Рита понизила голос и задрала голову, будто сквозь потолок хотела найти его высохшее тело в кабинете. — Может, он и не мёртв вовсе?
— Не выдумывай, — отрезал Сириус, но Рита уже оседлала любимого конька.
Её было не остановить:
— Мы должны потыкать в него серебром. Вдруг он вампир, который оживает по ночам и бродит по коридорам. Или инфернал! Проверять надо, он уже труп или нет пока.
— Проверять? Что там проверять, когда у него рёбра торчат костьми наружу? И потом, Регулуса убил не инфернал, — Северус устало потёр переносицу. — Я вообще не понимаю, что с ним. Как будто он просто перестал дышать, и всё — душа вылетела. Грим украл.
Сириус встрепенулся.
— А если так и оно и есть! Регулус видел собаку в день пропажи Эмс! Грима видят незадолго перед смертью.
— Жуть, — пискнула Рита, подтянув к себе колени.
— Да! — Сириус почувствовал прилив сил, пусть и отнюдь не светлых. — Вой, следы… всё сходится!
— Хочешь сказать, что здесь окопался грим?
— Хоть десять! Призрачных псов полно, их видят в разных уголках земли. В Британии их масса! На острове Мэн обитает пёс-призрак — Мотти Дуг, в Норфолке — Шак, в Шотландии — Баргест. Сколько там пустых клеток в подвале, не напомнишь?
— Всё равно это не объясняет, за кем следила Рита прошлой ночью.
Блэк отмахнулся. Он загорелся проверить догадки и поспешил наверх — в комнату Регулуса.
Комната Регулуса. Склеп Регулуса. Как ни назови, смысл не изменится. Когда они были маленькими, дядя Альфард рассказывал, что грима можно поймать и вырвать из его пасти украденную душу.
— Сказки, — сказал тогда Сириус, но сейчас согласен был поверить во что угодно, если это могло вернуть ему брата.
Он открыл дверь, стараясь не шуметь, хотя смысла вести себя тихо не было вовсе: Регулус не спал. Лунный свет затопил его комнату, посеребрив кромку штор. Эфемерный свет, потусторонний. Он падал на пол, полоску ковра у кровати и протыкал покрывало на ней длинными копьями эфемерной ртути. А вот самого Регулуса на покрывале больше не было.
========== Глава 7. Воскресенье ==========
«Где я буду завтра в это время?
Буду ли прыгать от радости или утопать в горе?»
— «Doing All Right» — «Queen»
— По кирпичикам разберу!
Сириус метался между комнатами, распахивал двери и снова метался уже по самим комнатам. Он всё переворачивал вверх дном. Самое страшное — то, что никак и ничем не объясняется. Снейп больше не пытался до него достучаться, остановить, образумить. Сириус вознамерился обыскать каждый угол в доме. Сириус ничего не понимал. Пёс внутри него рвался наружу, визжа от бешенства. Волосы прилипли к взмокшим вискам.
Он чувствовал, что за ним кто-то наблюдает, в затылке словно проросла кусачая герань и клацала зубами над ухом: обернись, обернись… Сириус быстро обернулся, но никого не увидел. Что это? Неужели первый звоночек помешательства? Так нельзя, а то поедет крыша.
Паранойей страдал Грюм, не Сириус Блэк, хотя от волшебного глаза Аластора Бродяга бы сейчас не отказался: он бы каждую стенку просмотрел, каждый камень! Грюм — маниакальный перестраховщик, но ему простительно с его опытом борьбы с тёмными волшебниками, от которых можно ждать подлянки в любой момент. Вот так выпрыгнет из-под ног проклятый коврик — отправишься с переломом в Мунго. Подберёшь кнат под порчей — все деньги из кошелька пропадут. Воспользуешься заговорённым лезвием чарбритвы — без головы останешься… Это магия, детка. Живёшь в волшебном мире — будь готов проснуться лысым, нищим, тощим, слепым, рогатым или безголовым… Продолжать можно бесконечно. Хотя тот же сэр Николас и без головы недурно живёт, то есть — существует.
И всё же было в доме нечто, из-за чего инстинкты кричали Сириусу: беги! Беги, пока не поздно. Но куда же ему бежать? Он бы с радостью… и лишь когда отыщет брата, живого или мёртвого.
Дверь на чердак не поддалась. Сириус пинал её добрых полчаса, дёргал ручку до одурения. Он сломал ноготь в тщетной попытке отогнуть петли, молотил кулаками по дверному полотну, грозясь спалить огнём весь особняк, хрипел и захлёбывался словами. И снова кусачее чувство в башке. Блэк замер, выжидая. Пусть злоумышленник подойдёт поближе, не подозревая, что его раскусили. Сердце пропустило удар, давление подскочило так, что виски, казалось, взорвутся. Сириус с рыком обернулся, готовый наброситься на врага, кем бы тот ни был. И снова ничего. Пусто. Сириус быстро проверил пространство под лестницей, заглянул за вазу высотой чуть ли не до потолка, но не нашёл ни следа присутствия кого-то живого или мёртвого.
Он развернулся и направился вниз, по пути ещё раз осмотрев три спальни, туалет и даже шкаф для белья. При иных обстоятельствах он бы начал чувствовать себя глупо ещё при осмотре вазы с узким горлышком, но, Мерлин, в этом доме творилось что-то чудовищное, и Сириус остервенело стал выбрасывать из шкафа простыни, полотенца и наволочки, среди которых могло таиться нечто. Нечто! Сириус устал гадать, кем был его незримый противник. Он выгребал барахло с несвойственной для себя сосредоточенностью. Ничего. Ничего. Ничего!
Силы покидали его. Ноги отказывали держать. Так вот что обычно делают люди — просто сдаются? Нет! Он не сдастся!
Ночь. Огромная кипенно-белая луна глядела в окна.
— Ещё ничего не кончено, — выдохнул Бродяга, уткнувшись лбом в опустевшую полку. — Ничего…
Его захватило отчаяние, пережевало и выплюнуло. Сейчас он ляжет и больше не встанет. Он не встанет с этих разбросанных по полу полотенец и простыней, похожих на наряды для Хэллоуина.
Осталось чуть-чуть, ещё одна комната — зал. Он уже проверял его, но идти больше некуда, так какая разница, куда держать путь.
Сириус передвигал ноги на автомате. Он зашёл в огромную комнату, в которой в понедельник появились семь богом забытых человек, и остановился. На одной из стен что-то сверкало, отражая лунный свет, щедро льющийся из окна. Сириус приблизился и увидел, что это переливалась странной формы закорючка. Руна! Лунная руна. Сириус что было мочи заорал, зовя сюда Северуса и Риту, протёр манжетой замызганное окно и поглядел на руну. Бесполезно. Грязные капли прилипли к стеклу с той стороны, точно мухи к липкой ложке. Сириус нетерпеливо задёргал щеколду, сломав её, но главное — окно наконец-то открылось. Блэк обернулся. Да! Под чистым лунным светом символ засиял ярче.