— Ничего не трогай, — предупредительно сказал Снейп.
— Не буду, если ты отдашь мне хроноворот. Он и так у тебя задержался.
— Не доверяешь?
— Доверяю больше, чем когда-либо, но мне так спокойнее, — Сириус украдкой посмотрел на Регулуса. Если отдать хроноворот ему, за сколько дней он прочтёт все записи? А два Регулуса? А три? Нет, сейчас не могло идти и речи о чём-то настолько сумасбродном. Ему требовался отдых. Поэтому Сириус лишь разозлился, когда брат с упрямством гиппогрифа двинулся на второй этаж — в кабинет Зобраста.
— Рита, мне понадобятся все свитки, что ты стащила.
— Да пожалуйста! Если я застряла тут навечно, то толку от них ноль.
Профессор ЗОТИ по старинке встречал гостей в своём кресле. Изъеденная молью одежда по-прежнему обвивала его иссохшее тело. Сириусу показалось, что голова покойного профессора немного наклонилась набок — он будто находил донельзя забавным происходящее в его особняке.
— Рег, тебе бы поспать…
— Я выспался, — отмахнулся тот. — Кто-нибудь, принесите свечи. Я займусь стеллажом. Северус, на тебе ящики стола.
— Договорились.
Сириус ощутил себя ненужным. Он сел на подоконник, за которым поднявшийся ветер качал ветку дерева, и размял плечи, чтобы снять напряжение. Сквозняк свистел в щелях между рамами. На небе ни облачка. Луна была почти полной. Скоро Лунатику понадобится его логово в заброшенной хижине на окраине Хогсмида. Сохатый будет рядом с ним. Двое из четырёх Мародёров. Они не ливерпульская четвёрка, о которой то и дело ходили слухи, что «битлы» вот-вот распадутся. Они уже распались. Пит был мёртв, а Сириус застрял в этой дыре. Свет луны заливал помещение. Серебристые лучи падали на рамку колдографии на письменном столе, отражаясь от защитного стекла. Сириус взял снимок в руки. Женщина, которая так улыбалась Зобрасту, наверняка его любила. Сам Блэк испытывал к нему только тупую бессильную ненависть. Вдруг маленький паук прыгнул ему на пальцы и побежал к запястью. Сириус дёрнулся, стряхнул паука, но не удержал в руках рамку. Та упала, и стекло разлетелось по полу — брызнуло во все стороны, как горстка алмазов в лунном сиянии.
— Кривые лапы, — сухо пробормотал Снейп, едва оторвавшись от содержимого ящиков.
— Я уберу, не бухти.
Сириус поднял снимок, примятый особенно большим осколком, стряхнул стеклянное крошево и машинально перевернул фотокарточку.
«Дорогой Арчи, эта музыкальная шкатулка — настоящее чудо!
Поверить не могу, что ты нашёл мою любимую мелодию.
Когда она играет, я переношусь к тебе в пространстве и времени —
в те дни, когда мы были молоды. Постараюсь отплатить тебе тем же.
Жди. Подарок за мной. Люблю тебя. Твоя Меме».
— Меме, — прошептал Сириус, проведя большим пальцем по изящно выведенным буквам. — Меме…
— Ты говорить разучился? — съязвила Рита.
Сириус поднял на неё глаза от снимка.
— Я где-то это уже видел, — он снова перевернул фотокарточку. — Как звали жену Зобраста? У неё ещё имя такое… памятное. (4)
— Мнемозина, — прокряхтел Снейп, тщетно пытаясь выдвинуть ящик до конца, но что-то мешалось в нём и отказывалось поддаваться.
— Мнемозина, — повторил Сириус, гипнотизируя женское лицо на глянцевой бумаге. — Меме. С любовью… От Меме… От Меме! Точно! — он перескочил через выгруженные на пол свитки и сунул снимок под нос Северусу. — Это его жена!
— А что, кто-то спорит? — Снейп убрал его руку.
— Ты не понимаешь! Гляди! Смотрите все! Эй, Рег, тебя это тоже касается. У неё в руках наша шкатулка из замка, музыкальная шкатулка. Мнемозина пишет. Вот тут: бла-бла-бла… мою любимую мелодию… Ага! Когда она играет, я переношусь к тебе в пространстве и времени. В пространстве! Ясно вам? — Сириус поочерёдно заглянул в глаза Снейпу, Рите и брату.
Регулус взял фотокарточку и прочитал строчки на её обороте сам. Сириус же попросту не мог успокоиться.
— Шкатулка была порт-ключом, так? Всё сходится, а теперь читайте дальше. Рег, читай!
— Я переношусь к тебе в пространстве и времени — в те дни, когда мы были молоды. Постараюсь отплатить тебе тем же. Жди. Подарок за мной. Люблю тебя. Твоя Меме.
— Тем же, — с нажимом повторил Сириус. — Она сделала такую же шкатулку для него или похожую, наверняка она хорошо играла на рояле, подписала её. И знаете как? «От Меме». Она подписала её «От Меме»! Я видел её наверху — в зале на третьем этаже среди прочего хлама.
— Да, кажется, я тоже видел, — неуверенно произнёс Регулус, передав снимок нетерпеливо потрясающей ладонью Рите. — Возле неё не было таблички с рунами, надпись была выгравирована прямо на крышке деревянной коробочки.
— Спорим, что это не просто коробочка, а ещё одна музыкальная шкатулка? Северус, а ты чего, воды в рот набрал, что ли?
— Я не хочу обнадёживаться раньше времени.
— Брось! Перестаньте! — Сириуса распирало от радости, и он пытался вдохнуть её в остальных, но те по какой-то причине только моргали, как Фрэнсис в аквариуме Слизнорта. — Это оно! Зобраст сделал из шкатулок порт-ключи для перемещения между школой и домом. В замок иначе быстро не попадёшь. Если только по камину, но он в кабинете директора… Его жена, Меме, была больна. Ты сама говорила мне, Рита. Рита?!
— Да, да! — откликнулась Скитер, ознакомившись с посланием на карточке.
— Он навещал её, оставлял позади шум школьных коридоров, уроки, звон колокола, безмозглых учеников… Зобраст не мог её бросить или сдать в Мунго. Меме была всем для Арчи, чтобы это понять, достаточно посмотреть на них на этом снимке.
— Ты думаешь, что та шкатулка наверху перенесёт нас в Хогвартс? — шёпотом спросил Регулус, подняв по-детски наивный взгляд на Сириуса.
— Бинго! Это я и пытаюсь втолковать вам последние, — он посмотрел на часы за запястье, — четыре минуты и тридцать три секунды. Арчибальд привёл нас сюда, а Меме выведет отсюда!
Рита вдруг заплакала, окончательно его огорошив.
— Ничего, не обращайте внимания, — пролепетала она, вытерев щёки, по которым слёзы катились градом. — Я просто не могу поверить, что разгадка была так близко, ещё в то воскресенье.
Сириус взял её за плечи.
— Нет никакого «того» воскресенья, жучок. «То» воскресенье — это же и наше, нынешнее, оно ещё длится. Нас не было в Хогвартсе чуть больше шести дней.
— Но для меня прошли все четырнадцать, — слабо возразила Рита. — Я думала, что никогда отсюда не выберусь, что меня убьют здесь, утащат в подземное логово или съедят…
— Кто тебя утащит? Грим? Он сгинул. Северус сам видел. Правда?
— Я не знаю, что я видел, — пробормотал Снейп. — Так же, как не знаю, верна ли твоя догадка, Сириус.
— Но проверить-то её стоит! — воскликнул Регулус, ударив кулаком по ладони и устремил взор к окну.
Его глаза сияли в неровном потустороннем серебряном свете, и Сириус вдруг вспомнил Лунатика — тот ненавидел луну. Ненавидел. Коварное светило, говорил он, притворяется месяцем.
— Идёмте наверх! — воодушевился Регулус, который, разумеется, слова Ремуса никогда не слышал. — Луна ещё не скрылась. Завтра у нас может и не быть такой роскоши.
Они чуть ли не бегом ринулись наверх, побросав всё в кабинете Зобраста в полном беспорядке. Сириус улыбался. Совсем скоро он увидится с друзьями, с профессором МакГонагалл, с Грюмом, Артуром, красоткой Розмертой и Присси, с… мамой Питера. Он отдаст ей цепочку и скажет, что её сын был смельчаком и вообще классным парнем, а потом сделает всё, чтобы найти для неё лекарство. Он помирится с отцом и, возможно, переговорит с мадам Блэк, заставит Регулуса пойти к Дамблдору и как-нибудь избавит брата от уродливого клейма на предплечье… Дел миллион, и Сириус, прижимая к груди хроноворот, рассчитывал расквитаться с ними всеми.
Перебирая ногами по пыльному ковру в коридоре третьего этажа, приближаясь к дверям зала, он прощался с этим местом, с этими кровавыми стенами, тюрьмой, из которой, кажется, найден выход. Он ушёл от костлявой карги, как волшебник из сказки барда Бидля.