— Домой, — сказала мама.
— Домой, — повторила Эммелина и исчезла вместе с ней в зелёном пламени.
========== Эпилог ==========
«Но в одиночестве и он, как я, умрёт,
И Время, злой старик, день ото дня упорно
Крылом чудовищным его следы сотрёт…»
— Шарль Бодлер, «Цветы зла»
Её убил Волдеморт. Она сражалась с ним, но он оказался сильнее. Он победил. Смелая и опрометчивая, она боролась с тем, кто был ей не по зубам. Разумнее было отступить, но иногда в крови Вэнсов, из поколения в поколение поступавших на Равенкло, невесть откуда просыпался гриффиндорский огонь. Она пережила Амелию ровно на сутки. Боунс погибла во вторник, а Эммелина — в среду. Её дом в пригороде был недостаточно хорошо защищён, потому что большую часть времени она проводила на работе — в аппарационном испытательном центре, ставила печати на лицензиях волшебников, достигших совершеннолетия, и следила за тем, чтобы подвыпившего колдуна не расщепило при перемещении в пространстве. А на безопасность собственного жилища Вэнс махнула рукой.
Во время речи Шеклболт сказал, что ей удалось распознать четырёх сотрудников Министерства магии — находящихся под сильнейшим Империусом Пожирателей смерти. Неплохо для клерка из центра «попрыгунчиков», как прозвали его в родных стенах. Впрочем, это была не только её заслуга. Амелия возглавляла отдел магического правопорядка и всегда выслушивала подругу на предмет любых подозрений. Вместе они изобличили секретаря Пия Тикнесса и вывели на чистую воду Ранкорна. Стоили ли эти мелкие разоблачения жизни? Амелия наверняка сказала бы: «Да!» Она всегда была борцом за справедливость, а Эммелина… она мечтала рисовать. Но её мечтам не суждено было сбыться. Она стала членом Ордена Феникса, прошла Первую Магическую войну и погибла в начале Второй. Она лежала в земле, и туман накрывал её могилу, словно одеялом.
Хорошо, что мама это не видела. Она отправилась на небеса два года назад. Отец приезжал в Исафьордюр на похороны. Эммелина стояла тогда рядом с ним на кладбище, они обнимались и плакали, а потом он рассказывал о своих делах в Британии.
Магия времени расколола её семью пополам.
В Исландии волшебники жили в общинах, и все друг друга знали лично. К местной погоде Эммелина привыкла быстро, сложнее было смириться с летними белыми ночами и зимними короткими днями. Однако и тут она нашла, чем заняться. Эммелина стала много рисовать. Прекрасный меланхоличный драконоборец превратился в озорного молодого волшебника по имени Луни Нонби, который лихо расправлялся со всевозможными злодеями и чудовищами на страницах детского комикса. Луни разорил гнездо гигантского корнуэльского пикси, предотвратил захват планеты колонией флоббер-червей, выкрал алмаз у королевы нюхлеров… Из всех передряг Луни выходил с высоко поднятой косматой головой. Со временем на страницах комикса появился его ворчливый носатый сосед — мистер Ринго, потом брат Луни — чистюля Гер и безобидная мошенница миссис Жук, которая возглавляла бюро находок, но сама страдала клептоманией. У Луни был ручной мышонок по кличке Короста, и Эммелина знала, что десятки детишек по всему свету назвали своих питомцев в его честь, а потом переживали, когда мышонок пропал со страниц и больше не появлялся в новых выпусках.
«Он отправился в гости к бабушке в страну Овсянию», — написала однажды Вэнс, отвечая на письмо юному поклоннику по имени Перси. Сотрудники совиной почты родного городка на «Элвину Эмменс» практически молились — она была чуть ли не единственным человеком, которому писали с «большой земли», но зато в каких масштабах!
Элвина Эмменс стала любимым автором комиксов нескольких поколений маленьких волшебников. В девяносто втором к ней в дом залетел филин из издательства с приглашением посетить лондонскую презентацию бестселлера «Я — волшебник» пера Гилдероя Локхарта. Естественно, она отказалась, но долго хихикала, вертя в руках присланный экземпляр его книги.
На следующий день в её комиксе появился главный конкурент Луни по подвигам — хвастун и авантюрист Златопуст, который ничего не умел делать.
Британию Эммелина посетила всего три раза за восемнадцать лет. Третий был вызван смертью двойника.
Эммелина постояла немного над свежей могилой, развернулась и направилась к калитке, разрезая густой туман. В маггловской церкви зажглись огни. Фонари на улице, наоборот, стали гаснуть один за другим.
Свет выпрыгивал из-за стеклянного колпака и слетался в странную трубку, которую держал в руке Альбус Дамблдор. Он стоял возле входа домика кладбищенского сторожа со стороны деревенской дороги.
— Здравствуйте, сэр.
— Добрый вечер, — с улыбкой откликнулся Дамблдор. Одинокий колокольчик, венчающий ленточку на его бороде, тревожно звякнул. — Я был уверен, что вы придёте.
— Рада вас видеть, профессор. Признаюсь, как раз не ожидала, что вы появитесь. Сегодня сыро и довольно прохладно, а у вас, простите меня за бестактность, очень уж болезненный вид.
— Неужели? — искренне удивился Дамблдор. — Не замечал, хотя довольно много времени провожу перед одним интереснейшим зеркалом.
— Волшебным зеркалом? Они те ещё врунишки.
— К сожалению или к счастью, это зеркало не умеет разговаривать. Оно общается иначе — образами. Занятная вещь, но не терпит злоупотребления. Иногда мне сложно от неё отвлечься, но я исправно гуляю на свежем воздухе и путешествую.
— Я жду вас с новым визитом на фьорде! Ваше появление в прошлый раз стало для меня полной неожиданностью, но теперь-то я подготовлюсь и покажу вам самые красивые места в стране.
— И Йольского кота?
— Разумеется!
Дамблдор негромко рассмеялся, и Эммелине вдруг почудилось, что туман вокруг них трусливо съёжился, а в деревне не так уж темно даже без фонарей.
— Боюсь, что с этим придётся повременить. Может быть, вашего Луни как-нибудь занесёт в исландские горы, и я смогу увидеть всю их красоту и живность на печатных страницах?
Пришёл её черёд удивляться.
— Вы покупаете мои комиксы?
— Как же иначе? Все выпуски. Ваш Луни — мой любимый персонаж из современных сказок. Он напоминает мне о собственной молодости, хотя я никогда не был так самоуверен, как он.
— Надеюсь, это комплимент.
— Так и есть. Однако вы правы, Элвина, сегодня довольно прохладный вечер. Я бы с большим удовольствием отведал горячего глинтвейна в местном кабачке. Вы составите мне компанию после того, как я навещу последнее пристанище моей героически погибшей на днях ученицы?
Эммелина печально улыбнулась.
— Конечно.
Дамблдор щёлкнул своим удивительным прибором, и свет вырвался из него звёздным потоком, ныряя обратно в плафоны фонарей и дрожа там то ли от возбуждения, то ли от свежего воздуха сумерек.
— Мерлин! Профессор, что у вас с рукой? — ахнула Эммелина. Несмотря на то что Альбус ловко спрятал пальцы под длинный рукав синей мантии, ей удалось разглядеть покрывающие их струпья и чёрные пятна скверны. Они выглядели, как у мертвеца, как у профессора Зобраста, так и оставшегося в его заколдованном доме. Эммелине так и не удалось понять, что же вообще его убило. Он просто сел за стол в кабинете и больше не поднялся, словно уснул вечным сном.
— Ах, это? — Дамблдор поднял руку, приблизил к лицу, словно до этого не замечал ничего странного. — Досадная оплошность. Как же велико влияние сказок на наши умы… Ничего. Северус выручил меня, и теперь всё будет хорошо.
— Вы уверены? — с сомнением спросила Эммелина.
— Безусловно, — безмятежно ответил Альбус и внезапно наградил её совершенно мальчишечьей улыбкой: — Сегодня вы так просто не отвертитесь, мисс Эмменс. Нам следует многое обсудить. Начнём с главного. Я всё время хотел у вас спросить, куда же пропал любимец Луни — мышонок Короста?..
Эммелина моргнула несколько раз подряд, затем подобралась, словно выступала перед семилетним поклонником.
— Однажды ему пришлось уехать далеко-далеко…