“Именем...” пропускается, потому как не велено знать всяким временщикам, “и по поручению исполняющего обязанности начальника Зоны Флеминга героического товарища Закуняйкина вы проговариваетесь к штрафному воздействию первой степени – изнурительному семейно-трудовому карцеру до дальнейших распоряжений.”
– Да как же это? – пробует возражать оторопевшая и мгновенно отрезвевшая Ольга.
– Молчать! Сказано поздравить вас с прибытием от Службы Времени в семейно-истребительный карцер, чтобы не подумали, что у нас здесь всякий понедельник вторником называется. Да и вот что еще, все рожденные в Зоне Флеминга решением местного РевВоенСовета по охране границы Времени одноразово реквизируются.
Хватит им беспризорничать в регулярных мирах!
– И тот, что только что в живчике в яйцеклетку пробрался...
– И он самый. Я с тем и прибыл, чтобы это событие замаркировать и, стало быть, законтропупить.
– То есть как это законтропупить? – возмущенно-заинтересованно спрашиваю.
– Да очень просто. Вон у меня с тут собою поясок целомудрия. Вещица верная. В общем, на тебе и так почти ничего, бесстыдная, никогда не было, а теперича хоть что-то да будет.
– Совсем, мужик, озверел! Хрен я это одену. С этой-то амуницией чем со своим Мордехайчиком заниматься в карцере стану?!
– Слышь, Оль, давай займемся одиночеством, а то лучше, пока не поздно, унесем с этих мест ноги...
– Ты договоришься, очкарик. Как есть с М-5-той с интервалом в пятьдесят семь секунд все тридцать патронов за одним нажатием на курок выстрелю. Нечего уносить будет! Ведь не унесешь же с собою один кровавый форшмак...
– Слышь, служивый, – подъехала хитрюще Ольга к простоватому Фунякину с другой стороны. – А откуда у тебя столько служебного фанатизма к этой непроглядной дырке во времени?
– Я что, могу и рассказать. Все равно вы у меня подприцельные. А вот табачишка у вас найдется?! Взаместо...
– Запросто, там ведь в пивбаре я как раз до шестой сигаретки из дерьма’н’тина, “Бонд” называется, только-только пристроился. Так что в пачке еще четырнадцать штук осталось.
– Не для Джуди ли, чай, занычил?..
– Все-то ты знаешь... Нет, старина, она дымит “голубой Кэмел”, синим слоником называется, хоть и горит все ярким недымным пламенем...
– Знамо, куривал. Итак, вам по одной и мне дюжина с пачки. Прикуривайте, угощаю... Меня, Фунякина, когда с моим полковым комиссаром к этой лоховой бабушке унесло, как я только не крыл всю эту... непролетарскую мать!..
– Не ту ли, что от краснокожего Чунга’ч’Гука?
– Вот-вот... От нее самой, в Чунга, то бишь Большой Змей – Орлиная попка... Так и норовила сигануть с мест обитания Перволага, там, где мы гоняли наизморь белогвардейскую сволочь в районе Подкаменной Тунгуски...
– Но там нас вдруг нечаянно переключило и вместе с героическим товарищем комиссаром Закуняйкиным вынесло, к едрене вошь прямиком в Зоночку Флеминга...
А тут – где не глядь в невпопад, что только не делают! Деток, космические корабли, случается, и первак сутками гонят, и столь же сутками с постелей-то не вылазят. Вот и подсобили с ваших Израилей – натаскали поясов целомудрия. Теперь и натягиваем на всякую с тем, что внизу... Так натягиваем! Да только не шибко получается – то и дело чесу дают!
– Фу ты, насколько это все мутно, ну просто голый маразм – перегарно выдохнула из себя Ольга и, икнув, проговорила – маразм! И ведь все, бля, за зря! Послушай, Фунякин, а если я тебя просто, ы-к, возьму?
Оставишь нас с Мордехаем в покое... Я и не таких имела. И все было классно, ык-ык!..
– Пиво без водки – пустая трата денег и времени – не совсем соосно проговорил я.
– Пива здесь отродясь не бывало, – выдыхая черный не здешний дым, мутно проговорил Фунякин и, прикидывая ей цену, осмотрел Ольгу попристальнее.
“За два литра водки – пройдет”, – в какой-то момент решил он для себя. К тому же Ольга все еще не обабилась в свои сорок пять – вечные двадцать! – выглядела сущей ягодкой в спиртовой, правда же, заморочке.
Они с Ольгой прикурили. На пиво без водки и на мои слова им было уже наплевать…
– Как числишься, боец, полное имя твое? – задушевно-трогательно прошептала Ольга.
– Солдафир Дормидонтович Фунякин, мадмуазелька.
– В общем, так, Филя! Слышишь, Филя. Положи свой автомат куда-нибудь взад! Или кому-нибудь... Я сейчас тебя охмурять буду... Ты готов?!
– Всегда готов! – пьяно, по-пионерски ответил я.