Крылатый раздумывал над ответом, пока я со страхом смотрела на его изменившееся лицо. Как маска. Хаос внутри меня бил панику — Небытие властно захватывало тело магика.
— Не выхожу, — наконец ответил Морфей.
Этого было достаточно — я просочилась сквозь перекрытия, больно шлепнулась о пол первого этажа башни, едва успев погасить скорость заклинанием левитации. Отряхнулась, побежала к главному корпусу, распугивая ежегодный парад призраков. Хватит с меня, хватит всего этого!
Переводя дух, я прижала ладонь к груди. Спортом надо заниматься. Вернувшись в более-менее адекватное состояние, постучала в дверь кабинете ректора.
— Да, Лаэли. Что-то случилось?
Ким, как всегда, клевал носом за столом, заваленным бумагами. Вик сидел на диванчике напротив, нанимаясь любимым делом — строя кислые рожи. Но мне было мало дела до него.
— Профессор Ким, один из студентов моего курса очень болен.
— Ну почему же вы обращаетесь ко мне, а не к профессору Вику? — декан поднял брови.
— Я уже обращалась к профессору.
Вик приоткрыл рот. Я поняла, что, елси дам ему заговорить — вечер пропадет почем зря, поэтому собралась с духом и выпалила:
— Небытие. Его коснулась Бездна.
Вик фыркнул, встал с диванчика. Задержался на секунду.
— Где?
— Третья комната, Морфей — он альв.
Ким тоже приподнялся из-за стола, невозмутимо почесал нос.
— И как же его угораздило перейти дорогу Бездне? Лаэли, вообще-то магикам не полагается такое знать. Не хочешь мне еще кое-что рассказать?
Да, это был серьезный вопрос. Дара сейчас нет — и придется решать самой. А если решение будет неправильным, что тогда? С другой стороны, маги, даже такие могучие, как наши преподаватели, не смогут помочь.
Ах, до чего сложно. Дар, чертов эльф, где тебя носит…
— Нет, профессор.
— Что ж… как хочешь.
— Профессор, у меня к вам есть еще один вопрос. Как добыть философский камень?
Неожиданно? Ой, да ла-адно. Ведь Гарольд — крылатый Страж Зеркала из верхнего мира, написал об этом в своем предсмертном письме. Что оно было предсмертное — в этом убедился Алхаст, найдя в воздушном замке лишь пустую раму. Осталось только три Зеркала. Время поджимает.
Ким похлопал ладонью по столешнице.
— Что-то рано я встал. Зачем тебе философский камень, Лаэли? Или тоже умолчишь?
— Умолчу. Но, поверьте — это нужно… очень нужно.
— Кхм. Дети, дети… что ж вы себе всё неприятности ищете? — Ким сощурился, глядя в сторону. — Кто твой куратор, Ринальдо?
Кивнула. Именно этот ненормальный.
— Я сообщу ему и передам кое-какие книги. Только знай — тебе не удастся добыть камень. Ингредиенты, сила, опыт… Но я не отговариваю.
Неловко поблагодарила профессора.
— А теперь — давай догоним Кима. Кроме тебя, кто-нибудь еще знает, что твоего однокурсника настигла Бездна Гинунгагап?
— Сессен, Эрик… И Алхаст. Но он не однокурсник, — зачем-то пояснила. Мысли начинали путаться — зря я рассказала! Или не зря?.. Не понимаю.
Как мне все это надоело. Мы с Даром совершили ошибку — не надо было вмешивать никого из друзей. За Зеркала отвечаем только мы.
ДАРМ'РИСС
Желание сбежать — единственное, что поддерживало меня в эти бесконечные часы. Дни? Годы? Не знаю. Запретил мыслям возвращаться к прошлому — чтобы не жалеть об утерянном. Со мной остался только Иззмир и яростная жажда свободы. Я выполнял приказы — и выполнял хорошо. Сознание закрывалось, предоставляя телу право действовать.
Не знаю, хочу ли я вернуть себе свою душу, после того, как её омыли потоки чужой — иногда невинной — крови?..
Очередной приказ. Машинально отряхнул клинки, последовал за слугой — он отвел меня не в мою каморку, а в соседнюю, побольше размером. Двухместный люкс, понимаете ли. Не обращая внимания на нового соседа, прошел к матрасу, брошенному у стены. Еще один раб — еще одна сломанная душа. Что-то не тянет на разговоры.
Фигура шевельнулась.
— Дхаэроу? — раздался голос, который помимо воли вызвал воспоминания и эмоции. Я замер.
— Дроу, — я напрягся, ожидая, пока собеседник подойдет ближе. "Дхаэроу" — значит, он из древних времен, когда мы еще поклонялись Паучихе. Он может и не знать слова "дроу".
— Отступник? — его голос остался равнодушным. — Я не помню твоего лица.
Его глаза — цвета спелой вишни — приблизились, он внимательно изучал меня.
— Золотые глаза. Но ты не Иззмир. И не Ксани, — мужчина хмыкнул, отступая на шаг.
Теперь была моя очередь рассматривать его жесткое лицо с острым подбородком, циничную неправильную улыбку — один угол рта выше другого. Кого-то напоминает. Будто я видел его уже тысячу раз…
— Тебя зовут… Мертель?
Не верю своим глазам. Великий воин, основатель нового королевства дроу — здесь?
— Верно, — мягкий, пружинистый шаг. — Но я тебя не знаю, златоглазый. Кто ты?
Я поморщился.
— Всё как в дурацком романе. Знаешь, я твой внук, Дарм'рисс Кенррет. То есть — прапраправнук. Двоюродный. Обнимемся и будем рыдать друг у друга на плече?
Он хрипло хохотнул, приблизился.
— Значит, там, в Срединном мире, немало лет прошло. А идиоты, заключающие контракты со Скупщиками, всё еще остались. Значит, внучок, ты потомок Иззмира?
— Вроде того. Мертель — позвольте называть вас по имени?
— Ну не дедушкой же. Ты хочешь узнать, как я сюда попал.
Передо мной стоит легенда — а я спокоен, как осиновый кол.
— А ты хочешь узнать, как изменилось молодое королевство дроу. И что поделывают ллоты.
— Конечно — особенно если учесть, что я не знаю, кто такие ллоты, — Мертель снова косо ухмыльнулся, и я понял, что скульпторы, делавшие его статую для Города Мира, сильно польстили воину.
Он мне нравился, определенно.
— Ллоты — те, кого вы называли дхаэроу. Последователи Ллос. Их загнали в подземелья, а мы, дроу, пытаемся строить свою жизнь согласно новым правилам.
— Ты не слишком оптимистичен, внучек, а? Отвечу на твой незаданный вопрос — я здесь потому, что был крайне неумелым магом. Один единственный приказ — помочь в защите Города Мира — и моя душа стала платой. Ради чего пожертвовал ею ты?
— Как бы объяснить, — я замялся, чувствуя себя неловко. — Надо было спасти одну жизнь… Но от неё зависит многое в Игге.
— От неё, — протянул красноглазый эльф, а потом неожиданно подмигнул — Хорошенькая?
Я дипломатично булькнул нечто неразборчивое.
Время до следующего приказа — ночь или день, не знаю — мы провели за разговорами. То, что Мертель провел в рабстве у Скупщика более тысячи лет, не обнадеживало. Несмотря на показную браваду, он отчаялся — и согласен был на смерть. Но даже погибнуть без повеления Скупщика мы не могли.
Ладно, посоревнуемся.
Мой задор заставил дроу покачать головой.
— Ты еще не сломался. Дарм'рисс, у меня к тебе есть немного странный вопрос. Раз ты Архимаг, может, ты слышал о Зеркале в скале? Оно необычное.
— Мать моя Паучиха… — я схватился за голову. — Так ты — его Страж? Хоть бы записочку оставил…
— Так, — он встревожился, сел ровно. — Оно трескается?
— По правде говоря, возможно, уже треснуло. На Иггдрасиле осталось четыре Зеркала, в общей сложности, Стражи мертвы, мир катится в Хель… Весело живем. А ты тут прохлаждаешься.
Воин покачал головой.
— Чтобы разрушить Зеркало — или восстановить его, в Мидгарде должен быть Страж. Но как я мог передать эту должность другому магу, если из рабства Скупщика не возвращаются?
Какое-то время мы молчали, предаваясь тягостным размышлениям о судьбах мира.
— Дарм'рисс, у тебя остались в Срединном мире близкие?
— Сомневаюсь, что их можно так назвать. Но они — искусные маги.
— Это хорошо. Мальчик, я хочу тебе кое-что рассказать, маленький секрет. Когда тебе отдадут приказ в Срединном мире, не торопись выполнять его: у тебя будет минут пять, прежде чем Скупщик начнет волноваться.