Последовала пауза, в течение которой Мейбл старалась мысленно не представлять себе, как ее дочь и Ричард сплетаются в страстном объятии, целуя друг друга. Страстное или нет, но объятие оказалось очень недолгим. Едва Мейбл успела зажмуриться, чтобы прогнать непрошеное видение – сильные руки Ричарда обвивают гибкую девичью фигурку, великолепно очерченные чувственные мужские губы впиваются в губы Одри, – как хлопнула дверь в комнату Ричарда, и звук легких шагов Одри стих в конце коридора.
Теперь Мейбл могла спать, но сон не шел. Почти всю ночь она проворочалась в постели. Едва сомкнув веки, Мейбл тут же начинала напряженно вслушиваться в тишину, пытаясь различить предательский скрип половицы или дверных петель.
Господи, что я делаю? – со слезами на глазах спрашивала себя Мейбл. Разумеется, она хотела бы уберечь дочь от страданий, но при чем тут образы, лихорадочно проносящиеся перед ее мысленным взором? Она, которая никогда не жаждала иметь любовника, вдруг к собственному стыду поймала себя на том, что томится по ласкам мужчины, и не какого-то абстрактного мужчины, а любовника собственной дочери!
3
Мейбл, совершенно измученная, заснула лишь перед рассветом и, как и следовало ожидать, проспала. Ее разбудил стук в дверь – по-видимому, Одри пришла узнать, почему мать до сих пор не появилась. Мейбл нехотя открыла глаза и сонно буркнула:
– Входи.
Дверь открылась, но на пороге стояла не Одри, а Ричард.
– Надеюсь, я вас не разбудил, – извиняющимся тоном проговорил он, – вот, принес вам чай.
В первый момент Мейбл от неожиданности потеряла дар речи. Ричард был одет в джинсы и свежую рубашку, несколько верхних пуговиц которой были расстегнуты. Волосы его влажно поблескивали. Когда он подошел ближе, Мейбл уловила слабый аромат мыла.
Ричард поставил чашку с чаем на столик возле кровати и озабоченно спросил:
– Как ваша голова?
Мейбл недоуменно заморгала. При чем тут голова? Ни одна мигрень не сравнится с тем, что вытворяет сейчас ее сердце. Оно билось так громко и суматошно, что Мейбл машинально положила руку на грудь поверх ночной рубашки, словно это могло успокоить сердцебиение.
– П-прошла.
Боже правый, что происходит? Она не привыкла, чтобы мужчина являлся по утрам к ней в спальню, приносил чай, интересовался здоровьем… Тем более такой интересный мужчина.
Мейбл вдруг устыдилась своей простенькой ночной рубашки, которая когда-то принадлежала Одри, и спутанных волос. К тому же солнечный свет, льющийся в окно, словно нарочно освещал и то, и другое с беспощадностью софита.
Интересно, отнес ли Ричард чашку чаю Одри? Если да, то теперь он, вероятно, сравнивает свежесть молодой девушки с утренней бледностью ее матери. В чью пользу и думать не надо.
Ричард не спешил уходить. Более того – непринужденно уселся на кровать.
– Одри сказала, что вы художник-иллюстратор.
Нашел время для светской беседы! – чертыхнулась про себя Мейбл, но вслух вежливо ответила:
– Гм… да, я иллюстрирую детские книжки.
– Вы сейчас над чем-нибудь работаете?
– Да, я только что получила новый заказ, но еще не приступала.
Ричард нахмурился.
– Вам не помешает мое присутствие?
Несколько мгновений в душе Мейбл преданность дочери боролась с честностью. В конце концов, победила преданность.
– Вовсе нет, – солгала Мейбл. – Я очень рада. В издательстве наверняка начнут расспрашивать меня о вас.
Боже правый, да что со мной стряслось? Что я несу? Ну совершенная идиотка!
– Мама?
Мейбл с облегчением увидела в дверном проеме Одри.
– Надеюсь, я не помешала? – многозначительно спросила девушка, входя в спальню.
Мейбл покраснела.
– Честное слово, Одри, я…
– Мама, я просто пошутила. Ого, чай в постель! Везет же некоторым. А вот обо мне никто не позаботился. Почему, интересно?
– Вероятно, потому что ты этого не заслужила, – сухо заметил Ричард.
Мейбл удивилась его тону. Чего он добивается? Пытается спровоцировать ревность Одри? К собственной матери? Но это же нелепо. Не может быть.
– Я… Пожалуй, пора вставать, – неловко пробормотала Мейбл.
– Хорошая мысль, – согласилась Одри. – Мам, чем мы сегодня займемся? Наверное, Ричард с удовольствием осмотрел бы окрестности. Как считаешь, может, свозить его в Госворт?
– По-моему, неплохо придумано, – одобрила Мейбл. – Вы уедете на весь день или вернетесь к ланчу?
Одри выглядела озадаченной.
– По-моему, об этом нужно спросить у тебя. Имелось в виду, что в Госворт с Ричардом поедешь ты, а не я. История скорее твой конек. Кроме того, вчера в магазине я столкнулась с Дебби и пообещала, что сегодня загляну к ней обсудить последние новости. Мам, ты ведь не против, правда? Тебе же нравится ездить в Госворт? Помню, ты всегда говорила, что черпаешь там вдохновение, и он тебе никогда не надоедает.