Ему ничего не оставалось, как отпустить ее, но сделал он это с превеликой неохотой.
Домой они вернулись к обеду. Моника чувствовала, что ее начинает бить легкая дрожь, да и в горле подозрительно першило. Ноги были мокрыми.
Адам помог ей снять куртку и, заметив, как она поежилась, поинтересовался:
— Все нормально?
— Конечно! — Моника постаралась улыбнуться как можно беззаботнее.
За обедом недомогание усилилось. И когда Адам предложил устроить послеобеденный тихий час, она мысленно его поблагодарила. Играть и заниматься с Кэтрин у нее не хватило бы сил.
Она поднялась к себе в комнату и, не раздеваясь, нырнула под одеяло. Ей показалось, что в комнате холодно. Моника подоткнуло одеяло под себя и провалилась в глубокий сон.
Через некоторое время, прорываясь сквозь замутненное сознание, Моника пыталась заставить себя открыть глаза, но они налились свинцовой тяжестью и отказывались повиноваться. Девушка не стала неволить себя и, решив, что проспала совсем немного, снова уснула.
Ей снился странный сон. В тумане мелькали незнакомые лица, где-то вдалеке то появлялся, то пропадал Адам. Она звала его, тянула к нему руки, но он постоянно пропадал. Она металась по незнакомым местам, разыскивая его, но безрезультатно.
Потом Монике стало жарко, и она попыталась скинуть одеяло, но чей-то знакомый женский голос проник в ее сознание:
— Тише, тише, вам нельзя раздеваться. Вам необходимо пропотеть.
Моника хотела возразить, но подумала: зачем? — и снова провалилась в сон.
В следующий раз она проснулась от чьего-то прикосновения. Кто-то трогал ее лоб. Она застонала, сделала усилие и открыла глаза.
Над ней склонился Адам. Лицо его было напряжено и выражало беспокойство.
— Адам, — беззвучно позвала Моника, но пересохшие губы ее не слушались.
— Все хорошо, Моника, ничего не говори, ты еще очень слаба.
Слова Адама показались Монике странными, но она решила, что уточнит их потом.
— Пить, — попросила она и облизнула губы. Ее горло обжигал горячий ком, ей срочно требовалась вода.
Адам налил в стакан воды и, присев на край кровати, осторожно приподнял девушку за плечи. У Моники мелькнула мысль, что он возится с ней, как с маленькой, но она чувствовала, что самостоятельно не может приподняться. Она жадно принялась пить воду, а потом в изнеможении откинулась на подушку.
Адам по-прежнему сидел на кровати и обеспокоенно смотрел на нее.
— Ты очень странно смотришь на меня, — сказала Моника и отметила, что ее голос стал звучать более уверенно.
— Как ты себя чувствуешь?
— Не очень. Такое ощущение, что по мне проехал самосвал, — поморщилась она.
— Ничего удивительного, — усмехнулся Адам, — у тебя почти двое суток держалась высокая температура.
Моника не сразу поняла, о чем говорит Адам.
— О чем ты?
— Ты заболела. Наша прогулка по лесу не пошла тебе на пользу, я же предупреждал, чтобы ты одевалась теплее.
— У меня промокли ноги.
Оправдание прозвучало по-детски.
— Об этом мы догадались, но тебе следовало сразу принять меры. Если ты постеснялась меня, то обратилась бы к миссис Смит, она бы тебе помогла, — сурово отчитал ее Адам, но, заметив растерянность в ее взгляде, смягчился и дотронулся рукой до бледной щеки девушки. — Малышка, ты нас сильно напугала. Когда ты не спустилась к ужину, я понял, что что-то не так, поднялся к тебе, а ты была в беспамятстве. Пришлось срочно вызывать доктора.
— Значит, это был не сон, — задумчиво призналась Моника, и своей ладонью накрыла ладонь Адама. — Мне казалось, что я сплю и вижу незнакомых людей и тебя.
— А как ты чувствуешь себя сейчас? — спросил Адам.
— Наверное, лучше, раз разговариваю с тобой, — улыбнулась она.
— Юмор — это хорошо. Но ты по-прежнему очень слаба, тебе доктор прописал постельный режим еще, как минимум, пару дней, это в лучшем случае.
— Терпеть не могу болеть.
— А ты мне покажи хотя бы одного человека, кто любит болеть.
— Вот тут ты ошибаешься, такие люди есть, и их не так мало, как тебе кажется. Болезнь — прекрасный способ привлечь к себе внимание.
— Да ты, оказывается, у нас маленький философ. — Губы Адама дрогнули в ласковой улыбке.
— Как Кэтрин? — спросила Моника, быстренько переводя тему. Несмотря на слабость, она отчетливо чувствовала, что рядом с ней сидит мужчина, желанный мужчина. Хотя о каком желании можно говорить! Она, наверное, выглядит ужасно! Спутанные грязные волосы, немытое тело, серое от болезни лицо. Красавица, да и только!
— Кэтрин несколько раз заходила к тебе. Сначала в моем присутствии или вместе с миссис Смит, а сегодня днем она играла около твоей постели.