— Теперь ты весь мокрый, — заметила она, когда он опустил ее на кровать и накрыл одеялом.
— Я это как-нибудь переживу, — сухо ответил он. — Как ты? Голова больше не кружится? Может, доктора вызвать?
— Нет, не надо! — запротестовала она. — Мне сейчас станет лучше.
— Ты уверена?
— Абсолютно.
— Тогда я иду к миссис Смит. Надеюсь, на этот раз ты останешься в постели.
Моника хитро улыбнулась.
— Торжественно обещаю.
Моника быстро шла на поправку и уже через день чувствовала себя на «отлично». Конечно, придется еще некоторое время попить витамины и лекарства, но это мелочи жизни.
Подходил к концу отпуск Адама, а это означало, что ей необходимо будет принять решение: остается ли она с Кэтрин или навсегда исчезает из их жизни. Как только Моника начинала об этом думать, ее сердце ныло от неопределенности и тоски. Гордость и здравый смысл говорили ей, что пора прекращать играть с огнем, она и так зашла далеко, но стоило представить, что она никогда больше не увидит Адама, как слезы наворачивались на глаза.
Нужно было подумать и о Кэтрин. Если она уйдет сейчас, то девочке будет проще смириться с ее исчезновением.
Пока Адам не заводил разговора о ее работе, и Моника решила поговорить с ним сама. Больше тянуть было нельзя.
Миссис Смит попросила на сегодня выходной, они с мужем собирались съездить в гости к его сестре, и в доме стояла тишина. Моника нигде не могла найти Кэтрин. Она специально приготовила для девочки альбом с красками, ей нравилось с Кэтрин заниматься рисованием. Да и девочка получала от этого явное удовольствие.
Адам был в гостиной, он сидел в кресле и просматривал утренние газеты.
— Привет, — поздоровалась Моника, привлекая к себе внимание.
— Привет, — отозвался он и отложил газету. — Проснулась?
— Да. — Моника слегка покраснела. Из-за болезни она расслабилась и позволила себе поваляться в кровати подольше.
— Вот и замечательно.
— А где Кэтрин? Я ее нигде не могу найти.
— С утра была со мной. Эту ночь она спала в моей комнате, а сейчас побежала за пальто, мы собираемся ехать по магазинам. Закончились продукты. Миссис Смит была так добра, что составила список всего необходимого. Ты с нами или еще не рискнешь выходить из дома?
— О нет, я с вами! — с хитроватой улыбкой воскликнула Моника. — Не могу больше сидеть в четырех стенах!
Она направилась к себе за теплой одеждой, но остановилась, прикусила нижнюю губу и нерешительно произнесла:
— Адам, я хотела бы с тобой поговорить.
Он неопределенно махнул рукой.
— Потом. Давай все разговоры оставим на послеобеденное время. Не возражаешь?
— Конечно.
Как только Моника спустилась, Кэтрин подбежала к ней и протянула ладонь. Моника улыбнулась, а на глаза навернулись непрошеные слезы. Не ожидала она, что так сильно привяжется к девочке. Или в ней заговорил материнский инстинкт? Она бы не отказалась родить очаровательную дочурку или сынишку.
Сначала они заехали в большой супермаркет, где основательно загрузили корзину продуктами. Кэтрин в покупках принимала самое непосредственное участие и активно помогала взрослым. Моника искренне радовалась, наблюдая за девочкой. У той глаза светились от счастья, и своей неугомонной энергией она заряжала окружающих.
Естественно, не обошлось без поездки в детский магазин. Адам заговорщицки улыбнулся Монике.
— Самый приятный момент, — признался он шепотом. — Обожаю делать подарки дочери.
Были куплены красивая кукла-индианка и огромный ярко-оранжевый жираф. Но около кассы Монику ждал сюрприз. В руках Кэтрин держала большого белого медведя и протягивала его Монике.
— Это мне? — удивилась девушка и посмотрела на Адама.
Тот кивнул.
— Все девушки любят белых пушистых медведей. Или я ошибаюсь?
— Спасибо, но, честное слово, не стоило.
Кэтрин настойчиво протягивала ей медведя, и Моника с благодарностью приняла подарок. Ей было очень приятно.
Домой ехать не хотелось, и, уже находясь в машине, Адам предложил:
— А что, если нам отпраздновать наши покупки и съездить в кондитерскую? Как вы на это смотрите, девочки?
Девочки дружно закивали.
Моника сидела рядом с Кэтрин и мечтала о том, чтобы этот день никогда не заканчивался. Она была счастлива, хотя и понимала, что сознательно вводит себя в заблуждение. Они с Адамом допустили непоправимую ошибку. Им следовало сразу все обговорить, и в первую очередь точно определить обязанности Моники. Потому что няней она себя чувствовала в последнюю очередь.