— Потому что полетят наши головы. Это наша вина, — он кивнул на телефон, на который полчаса назад поступил звонок, — Потому что мы с тобой отвечаем за безопасность, в том числе и безопасность подчиненных «Спрута». А мы не уследили. Я не уследил.
Последнюю фразу он сказал совсем тихо.
— Что же тогда делать? — растеряно спросил Мэса.
— Вот для этого мы тут с тобой и собрались. Нужно разработать план. Ты должен понимать, что никто, конечно же, не будет платить вымогателям такие деньги.
Мэса округлил глаза.
— А ты думал, что будут? — усмехнулся Волк. — Если заплатим, то уже завтра все бандиты из якудзы начнут воровать каждого второго сотрудника «Спрута» и требовать выкуп. С этой проблемой нужно расправиться иначе. И чем жестче, тем лучше. Главное, чтобы заложник не пострадал.
Мэса долго молчал. Потом поднял со стола бумажку, на которой был написал номер счета, на который следует скинуть выкуп.
— А если через наших программистов просчитать… — предложил он.
— Это займет день, в лучшем случае. К тому моменту Мураками уже не будет в живых.
— Черт! — совсем тихо выругался Мэса. И тут же опомнившись, поспешно произнес: — Извините, господин Морито!
— Брось! — отмахнулся тот. — Не до учтивости сейчас.
Он взял из рук Мэса бумажку, вгляделся в цифры.
— Этот счет — наша единственная зацепка, — стал вслух размышлять Волк. — Больше ничего нет. Взломать его мы вряд ли сможем. Думаю, похитители предусмотрели это. Конечно, их уровень владения высокими технологиями не такой огромный, как, скажем, у гостей форума, но блок там хороший — покопаться придется.
Мэса задумался. Потом совсем тихо произнес:
— Кажется, у меня есть одна идея. Она очень рискованная и шансов очень мало…
— Но я готов поставить на нее, потому ничего другого у нас нет, — оживился Волк. — Боюсь, что и у Мураками тоже нет выбора, кроме как положиться на эту твою идею. Давай, выкладывай, что там у тебя?
Глава 17
— Мэса, ты уверен, что это сработает? — спросил Волк, взвешивая озвученное парнем предложение. — Слишком сомнительно и рискованно.
Это и в самом деле было так. И рискованно не только для него. Волка первым съедят, если вдруг все просочиться. Но пострадает и сама корпорация. А такого он себе простить не сможет. Слишком плохая ситуация. Дрянная. И виноват в ней только он. Сколько амбиций и далеко идущих планов могут разбиться об это похищение. Как же он мог так облажаться? Неужели чутье перестало ему помогать? Если дело пойдет и дальше так, то можно поставить крест вообще на всем.
Волк сжал кулаки. Нет, рано еще списывать себя со счетов.
— Не уверен, — честно ответил Мэса. — Но есть ли другие варианты?
Парень смышленый. Все понимает. И в первую очередь то, что выбирать сейчас не приходится. План рискованный. Да даже безумный! Но другого ничего нет. Нужно делать ставку.
— Твою мать! — совсем тихо выдохнул Волк.
Ставка эта высока — его должность, его карьера, его жизнь. И даже если все сыграет, то потом нужно долго говорить с Мураками, чтобы тот не дал делу хода. Волк будет у него на крючке. Чтоб тебя…
— Хорошо, — наконец вымолвил Волк. — Давай, начинай.
И Мэса тут же принялся набирать номер телефона. Ставки сделаны. Рулетка запущена, шарик побежал по делениям. Сыграет или нет?
— Я вижу в твоих глазах ненависть, — произнес главарь, глядя на меня. — И зря. Я ведь ничего плохого лично тебе не желаю. Ты и в самом деле отличный парень — я ведь смотрел выпуски новостей, газеты читал. Ловко ты этого Мистера Горчицу уделал!
Главарь похлопал меня по плечу.
— Ты ведь пойми, я не твои деньги хочу отобрать.
Он медленно прохаживался из стороны в сторону. Нужно было ждать и время этого ожидания чем-то заполнить. Вот главарь и решил поболтать. Я слушал его в пол-уха, больше примечая детали интерьера, которые могли бы мне хоть как-то помочь выбраться отсюда.
— Что, думаешь улизнуть отсюда? — сделав паузу, произнес главарь, чем заставил меня неприятно удивиться. Он словно прочитал мои мысли. — Отсюда не убежишь. Вот, лучше посмотри на это.
Он подошел к одной из стен, подцепил ногтем какую-то загородку, и отодвинул ее, демонстрируя огни города. Судя по их расположению и размеру, Токио находился отсюда далеко. И это не прибавило мне оптимизма.
— Кенджи, ты видишь эти огни? — сказал главарь, кивая на город. — Они как глаза Токио, сияют, улыбаются. Но я-то знаю, что за этой улыбкой скрывается пустота. Как и за моими глазами. Я тоже когда-то был молодым, как ты, Кенджи, — он тяжело и как-то по театральному вздохнул. — Думал, что жизнь — это игра, где ты можешь выбрать свои правила. Но не мы сами выбираем тем, кем нам быть. А судьба. Или жизнь.