— Готов, — ответил Нозоми, взглянув мне прямо в глаза, и я понял, что он не шутит. — Готов, Кенджи! Прямо сейчас! Мне это все поперек горла. Не хочу всего этого. Хочу спокойствия. Хочу спокойно работать, и… Нозоми осекся.
— Что же стало истинной причиной такого решения? — прямо спросил я. — Не верю, что причина только в усталости. От усталости помогает отпуск. Но не увольнение.
— Тебя не обманешь! — нервно хохотнул Нозоми. — Причина и в самом деле есть. И весьма веская.
Краем глаза я увидел, как в ресторан вошел посетитель. Мужчина был среднего роста, с коротко стриженными волосами и жесткими чертами лица. Его губы были плотно сжаты, а брови слегка нахмурены, придавая лицу выражение вечной задумчивости. Но в его спокойствии чувствовалась скрытая сила, готовая в любую минуту вырваться наружу. Хостес встретила гостя таким низким поклоном, что я невольно удивился — к нам зашел какой-то большой начальник?
Мы продолжили с Нозоми разговор.
Гость тем временем обошел зал, приметил нас, остановился. Я почувствовал на себя его тяжелый неприятный взгляд. Невольно оглянулся.
— Нозоми, здравствуй! — произнес незнакомец, поняв, что его приметили.
И подсел к нам, даже не дождавшись приглашения. Я глянул на своего спутника и понял, что тот абсолютно не рад гостю.
Незнакомец выглядел обычно, но сразу же я почувствовал от него угрозу. Я заметил на пальцах правой руки гостя характерные рубцы — следы от ношения металлических колец и порезы от ножа. Несмотря на кажущуюся обычность, этот человек явно был не тем, кем казался.
— Как твои дела, Нозоми?
Его манера говорить была тиха и спокойна, но каждое слово звучало как приказ. В его голосе слышалась сталь, звон которой невозможно было не заметить. Гость не кричал и не жестикулировал, вообще был недвижим, как статуя, но его присутствие давило на нас, заставляя чувствовать дискомфорт.
— Куда же ты пропал? Внезапно и без предупреждения исчез. А я ведь просил тебя, чтобы ты информировал меня, — последнюю фразу он произнес с нажимом, отчего Нозоми едва заметно вжал голову в плечи. — Я обратился к Мегуми, — он обернулся в сторону хостес, — но она сказала, что тебя не было в «Лунной тени» уже пару дней. Два дня, Нозоми. И куда же это ты пропал на целых два дня?
— Себеро-сан, мне нужно было кое-куда съездить, — произнес Нозоми, явно чувствуя себя неловко передо мной.
— Съездить? И куда же это?
— По делам. В Токио.
— В Токио? — задумчиво произнес тот, кого назвали Себеро, словно пробуя слово на вкус. — Интересно.
— Нозоми, что происходит? — спросил я, поглядывая то на гостя, то на своего спутника.
— Кенджи, это мои проблемы. Прошу тебя, не вмешивайся. Я разберусь.
— Разберешься⁈ — воскликнул Себеро и звонко рассмеялся, невольно привлекая к себе взгляды остальных. — Ты разберешься? Нет, Нозоми. Я сам разберусь. И прямо сейчас. Пошли, потолкуем в другом месте.
Понимая, что ситуация уже вышла из-под контроля, я начал вставать, намереваясь выпроводить этого придурка взашей. Но замер на месте.
— Не дергайся! — гортанно прорычал Себеро, волком зыркнув на меня.
Я опустил взгляд вниз и увидел в его руке пистолет. Оружие было направлено на меня.
— Сядь! — рявкнул Себеро.
Я сел.
— А ты, — он повернулся к Нозоми. — Идешь за мной. Прямо сейчас.
Нозоми глянул на меня таким молящим взглядом, что я понял, что сейчас его ведут туда, откуда уже не пути назад.
— Живее! — рявкнул Себеро, подгоняя того.
— Кенджи, прости пожалуйста, что так вышло, — пробормотал совсем севшим голосом Нозоми.
— Поторапливайся. Не перед тем ты извиняешься. У Скорпиона прощение будешь просить.
С этими словами они вышли из ресторана, оставляя меня одного в полной растерянности.
— Вы же понимаете, что господин Ямато это заключение в этот же день опротестует?
Доктор явно нервничал. Но Абэ не сомневался, что консенсуса все же удастся достичь.
— Вы получили заявление от его дочери, от госпожи Рен Ямато. Это очень серьёзная бумага, — произнес он, стараясь придать своим словам значимость. На самом деле это на самом деле было так. Рен согласилась, а значит важный и большой шаг сделан. Нельзя упустить этот шанс.
— Это я понимаю не хуже вас, — кивнул доктор. — Но я понимаю и другое, к чему это все делается.
— И к чему же? — сквозь зубы произнес Абэ.
— Вы хотите, чтобы я это вслух сказал? — в тон ему ответил доктор.
— Хорошо-хорошо, — поспешно произнес Абэ, сменив тон. — Не нервничайте.
— А я и не нервничаю. Я получил заявление от родной дочери пациента. Я проведу медицинскую комиссию по этому заявлению. Мне не составит труда написать в заключении, что никаких проблем со здоровьем господина Ямато нет, на основании которых ему следует уйти на покой. Но думаю, не все так просто, раз вы сами пришли сюда.