— А больше и не надо, — ответила Рен. — Я хочу уточнить другое. Эта Ёсико провинилась и она была наказана. Верно?
— Верно, — насторожено ответил Фукуда.
— Тем самым ты пытаешься мне рассказать о неотвратимости наказания за каждый проступок?
— Ну… — протянул тот, вдруг начиная понимать, к чему она ведет.
— А как ты считаешь — то, что секретные документы, дискредитирующие меня, попали в чужие руки — это проступок?
— Госпожа Ямато…
— Отвечай на вопрос! — рявкнула она.
— Это проступок, но виновные наказаны.
— Нет, — покачала головой Рен. — Виновные не те, кто украл этот документ. Виновные те, кто хранил эти самые документы и обещал мне, что их никто никогда не увидит. Ты ведь так говорил? Говорил. Из этого следует, что проступок этот на твоей совести. А значит…
— Госпожа Ямато! — взмолился Рен. — Я все улажу!
— Что ты уладишь? — ледяным тоном произнесла Рен. — Хочешь сказать, что ты пойдешь к Президенту и все ему объяснишь? Сомневаюсь. Он даже слушать тебя не будет. Кстати, он и тебе кое-что передавал.
Рен ядовито улыбнулась.
А Фукуда невольно встал и замотал головой, словно не желая слушать, что сейчас скажет Рен.
— Он сказал, что ты уволен!
— Нет… Госпожа Ямато, как же так? — прошептал он.
— А ты что думал услышать? — рассмеялась Рен. — Он узнал о наших махинациях, про которые ты говорил, что никто никогда не узнает. Вот ты и поплатился за это.
— Госпожа Ямато…
— Замолчи. Мне не нужны твои оправдания. Ты мне теперь не нужен.
— Но как же? — растерялся Фукуда. — Я же веду все ваши дела.
— Ты их вел, — уточнила Рен. — До этого дня. А теперь не ведешь.
— Но ведь…
— И как ты вообще себе это представляешь? Ты уволен из корпорации, допуска теперь у тебя ни на какие счета нет. Как ты сможешь продолжать вести мои дела? Никак. Так что ты мне теперь не нужен.
Она подошла к камину, подкинула полено. Потом медленно повернулась, спросила:
— Ты привез все документы?
— Да, — ответил Фукуда, бросив взгляд на дипломат, в который он загрузил все, что было в сейфе. Кроме договора с «Атласом», естественно. — Я все взял с собой. Но госпожа Ямато, выслушайте меня. Дайте мне еще один…
— Заткнись! — рявкнула та, подходя к диломату и открывая его, так, словно он был ее.
Быстро пробежавшись взглядом, она удовлетворенно кивнула.
— Не расстраивайся, Фукуда. Все когда-нибудь наладится. В жизни бывают черные полосы. У тебя — как раз такая. Но любая черная полоса когда-нибудь заканчивается и начинается белая.
Тон ее голос от ледяного, вдруг стал спокойным и даже приятным. Фукуде даже на мгновение показалось, что вот сейчас она передует и скажет, что он опять в ее команде. Они что-нибудь придумают, обязательно.
— Успокойся и выпей. Это поможет.
Она подошла к барной стойке, взяла стакан и налила в него виски.
— Вот. Выпей.
Она протянула ему стакан. Фукуда взял его и вдруг понял, как сильно трясутся его руки. Выпить и в самом деле не мешало бы — нервы совсем на пределе.
Он залпом осушил стакан. Первоклассный виски. Рен знает толк в выпивки.
— Вот и хорошо, — одобрительно кивнула Ямато. И словно потеряв всякий интерес к гостю, вновь подошла к камину.
Фукуда забыл когда последний раз ел и вдруг ощутил, как от выпитого сразу же закружилась голова и он опьянел. Хмель приятной теплотой растекся по телу и стало вдруг спокойно.
«Ну что за ерундовые вопросы? — подумал он. — Все решим. Правильно сказала — после черной всегда белая».
— Рен, — сказал он, ощущая, как сильно заплетается язык. — Мы выкрутимся. Договор — это ерунда. Скажем, что он не настоящий. С «Атласом» я договорюсь. Все платежки отменим. Спишем на ошибку простых людей.
Но Рен его не слушала, она смотрела на огонь.
— Госпожа Ямато, вы главное не переживайте. Это все пустяк… — он попытался встать, но не смог — ноги были словно ватные. Необычное ощущение. — Что за черт?
Фукуда глянул на себя, словно первый раз видел свои ноги и руки.
— Немеет все, — пробормотал он.
— Это парализующий яд, — вдруг произнесла Рен, оглянувшись. — Сначала перестают действовать руки и ноги, потом тело. Последней мышцей, которая остановится. Будет сердце. Это то самое наказание за твой проступок, Фукуда.
Фукуда хотел подскочить с дивана и придушить Рен за такое, но не смог подняться. Вместо этого он неуклюже расстелился на полу. Рен продолжала наблюдать за ним, словно за зверьком в зоопарке, который перевернулся на спину и не может обратно встать на лапы.
— Рен… — прохрипел Фукуда, ощущая, как отключаются и перестают слушаться его руки и ноги. Теперь он мог только бессильно смотреть на свою госпожу, которая вдруг стала для него судьей.