Якуни не стал вставать из-за своего импровизированного стола. Улыбка его была явно неискренней.
— Могу я попросить у вас объяснений, доктор Дентон? — сказал он. — Можете не садиться.
— Послушайте, это не его вина, — вмешалась Дебора.
— Помолчите, пожалуйста, мисс Хэдли. Итак, доктор. В нашем предыдущем разговоре вы упоминали гипноз. И вы говорите, что были в Тибете. Советую вам не пытаться произвести впечатление на бирманцев своими фокусами. У них нет оружия, и подстрекать их к мятежу бесполезно.
— Я и не собирался, — сказал Дентон. — Но я никак не мог помешать тому, что случилось.
— Тогда вас следует взять под стражу, для вашей же безопасности. Факиры в Мьяпуре нам ни к чему. Не думаю, что вас стоит расстрелять, от тюремного заключения будет больше пользы. Меня не удовлетворяет история, которую вы рассказали. Еще раз, доктор Дентон, как вы добрались до Мьяпура?
— Прилетел. Или мне так кажется. Капитан…
Якуни, прерывая его, поднял руку:
— С какой базы вы прилетели?
— Из Тибета. Возле перевала Гхора.
— Зачем вы прибыли в Мьяпур? Почему на электростанцию?
— Не задерживай жреца Кру, — внезапно проревел Дентон.
Якуни подскочил от неожиданности. Солдаты взяли ружья на изготовку.
Дебора что-то безнадежно пробормотала и схватила Дентона за руку.
— Ден, будь осторожен, — прошептала она. — Не срывайся. На этот раз тебя точно пристрелят.
— Ха! — прорычал Дентон ошеломленному Якуни. — Кланяйся и молись Кру. Он защитит своих избранников, которые будут процветать среди всех прочих народов. Повинуйся!
— Доктор Дентон, — осторожно начал капитан, вставая. — Я бы попросил вас понизить голос. Кроме того, я вынужден потребовать извинений. Как офицер и представитель моей страны, я не могу позволить, чтобы подобное оскорбление прошло безнаказанным.
— Не трать слова впустую, — рявкнул Дентон. — Поклянись в верности Кру, и он сделает тебя могущественным.
— Не обращайте на него внимания, — тихо прошептала Дебора. — Он действительно сошел с ума. Не стреляйте в него, капитан Якуни. Он не понимает, что говорит.
Офицер медленно вытащил из кобуры пистолет.
— Я сказал, что желаю услышать извинения. Я цивилизованный человек, мисс Хэдли, но я также слуга Сына Неба.
— Лживый бог, — бестактно вмешался Дентон. — Он будет низвержен могуществом Кру. Не смей больше упоминать имя своего ничтожного бога в Мьяпуре, который отныне является священной обителью Кру! На колени, собака!
Глаза Якуни расширились.
— Умри! — потрясенно проговорил он, поднимая пистолет.
Дентон, почти беспомощный в невидимых объятиях бога, позеленел, услышав собственный голос, хриплый и громкий, изрыгнувший поток невероятно мерзких ругательств. Ругательства были на японском, но их происхождение не было связано с каким-то определенным временем или народом. Они уходили во времена дольменов, когда волосатые дикари впервые научились произносить односложные проклятия, и обрели цвет в далекие века варваров. Кру не был цивилизованным богом, и потому его ругательства были из обихода солдат и крестьян.
Дентон благодарил судьбу, что Дебора не понимает по-японски.
Но Якуни и его солдаты понимали. Впервые Дентон увидел, как японский офицер теряет свое напускное хладнокровие. Деваться было некуда.
В то же самое мгновение, когда Якуни, кипя от ярости, нажал на спусковой крючок, Дентон и Дебора исчезли. Кру поступил вполне разумно.
6. Кру применяет силу
В мгновение ока Дебора Хэдли и Дентон перенеслись из бирманского храма в здание электростанции. Девушка заморгала, глядя на громадные генераторы и трансформаторы.
— Прямо как молитвенные колеса! — воскликнула она. — Как мы сюда попали?
— Кру, — пробормотал Дентон. — Это он. Видишь? Яка он тоже притащил.
Ошибиться было невозможно. Як выглядел явно неуместно на электростанции, но, с другой стороны, он выглядел бы неуместно повсюду, не считая разве что критского лабиринта. Кроме священного животного Кру и двух белых человек, на электростанции больше никого не было.
— Узри же обитель Кру, — продолжил Дентон неожиданно изменившимся голосом. — Тех, кто мешал ему, больше нет. Отныне это место священно. Лишь жрец Кру может войти сюда.