Негромко и монотонно ругаясь, Мур выбрался из машины, которую оставил у тротуара, после чего переместил багаж на крыльцо и препроводил Коррин к парадному входу. Дверь им открыл скелет, нашедший где-то лист пергамента и бессистемно завернувший в него свои дряхлые кости. Скелет откликался на фамилию Питерс, а его имя — если у него вообще имелось имя — затерялось во мгле десятилетий. В хозяйстве Мура Питерс исполнял функции дворецкого, слуги, разнорабочего и мастера на все руки, а последние сорок лет только и делал, что старился, причем самым неопрятным образом. По меньшей мере двадцать лет из этих сорока его с нетерпением ожидали на том свете, и Мур не без оснований подозревал, что по выходным Питерс прогуливается под окнами похоронных контор и корчит потешные рожи их владельцам.
— Ха, — сказал Питерс не без злорадства, — вижу, у вас колесо спустило.
Коррин с удивлением уставилась на него, но старик явно обращался не к ней.
— Да, — ответил Мур, — спустило. Чертов пес прогрыз.
— Я починю, — пообещал Питерс, а затем взглянул на девушку и внезапно сошел с ума: впалый беззубый рот затрясся, морщинистое лицо с негромким похрустыванием разъехалось в ужасающей ухмылке, и дворецкий звучно закудахтал по-куриному: — Ну и ну! Мисс Коррин! Глазам не верю, вот это сюрприз!
— Сюрприз? В смысле? — холодно осведомился Мур. — Вы же знали, что она приезжает в гости.
Но Питерс, чьи скелетные кости содрогались от старческого веселья, проигнорировал столь грубую попытку остудить его пыл.
— Ха! — приговаривал он. — Давненько не виделись, мисс Коррин, давненько, и вы совсем не та, что раньше!
— А вы, — ответила Коррин, — ни капли не изменились.
Сокрытый в ее реплике юмор едва не добил старика. Вконец обезумевший, он эксцентрично заплясал вокруг чемоданов, то и дело присвистывая и всплескивая руками. Оставив Питерса наедине с его восьмидесятилетними причудами, Мур проводил Коррин в комнату, прилегавшую к прихожей.
Супруга Мура — миниатюрная Сьюзан, все еще красивая, но несколько склонная к полноте и истерии, — рассеянно раскладывала пасьянс. Она утверждала, что ничего не смыслит в алгоритмах, на которых зиждится мир, хотя в совершенстве овладела алгоритмом приготовления пищи; однако по-настоящему многосложные концепции — вроде пылесоса, радиоприемника или пасьянса — никогда не укладывались у нее в голове. Но сегодня, несмотря на карточную неразбериху, Сьюзан не сплоховала и поприветствовала Коррин гостеприимной улыбкой.
Когда обмен любезностями подошел к концу, Сьюзан принюхалась и радостно воскликнула:
— Ой, фиалки! Это мне?
— Хочу тебя кое о чем спросить, Сьюзан, — сказала Коррин. — Ты слышишь что-нибудь необычное?
— Необычное? Нет, — помотала головой Сьюзан, — ничего необычного. А что?
— Даже свиста не слышишь?
— А, свист, — просияла Сьюзан. — Свист я слышу. Но что в нем необычного? Самый заурядный свист.
Коррин закрыла глаза, отдышалась и наконец сумела выговорить:
— Тебе известно, откуда он исходит?
— Нет. А тебе?
Мур, недовольный таким поворотом беседы, хотел было вмешаться, но обернулся, когда за спиной у него раздались пренеприятнейшие щелчки и похрустывания. Стоя на пороге комнаты, Питерс манил хозяина рукой.
— Вы не могли бы хрустеть потише? — раздраженно спросил Мур, приблизившись к дворецкому. — Такое впечатление, что где-то неподалеку петарды взрывают.
— Да-да, именно такое впечатление, — согласился Питерс, с довольным видом созерцая узловатые костяшки пальцев. — Я набрал для вас ванну.
На мгновение Мур озадачился: какую еще ванну? Но тут его осенило.
— Ах, ванну, — обтекаемо сказал он. — Но разве я просил набрать мне ванну?
— Еще и соли добавил, — соблазнял его Питерс. — Для ванн. Очень много соли.
— Господи боже, ну с какой стати я сейчас полезу в ванну? — спросил Мур.
— С такой, что от вас сильно пахнет, — ответил Питерс, окончательно разрешив спор.
Стараниями Сьюзан ужинали в приличном обществе: супругу Мура всегда беспокоил незамужний статус Коррин, поэтому она, пользуясь случаем, пригласила к столу молодого человека по имени Стив Уотсон, вполне подходящего на роль жениха. Этот выдающийся образчик американской молодежи с его раскатистым сердечным хохотом и слабостью к зеркалам никогда не вызывал у Мура особенно теплых чувств.
Кто-то впустил Банджо в дом. Спустившись вниз, вымытый и выбритый Мур столкнулся с мастодонтовой псиной; в припадке слепой любви Банджо набросился на ошалевшего хозяина и едва не сбил его с ног.
— Лежать, черт тебя дери, — злобно пробурчал Мур. — Взял бы уже да сдох. Брысь!
Но Банджо не понял намека. В мохнатую тварь как будто вселился демон: пес гарцевал вокруг Мура на задних лапах и принюхивался изо всех сил, пока хозяин не схватил его за ошейник и не вышвырнул в ночную тьму под громкий протестующий скулеж.
После этого Мур привел в порядок свою одежду и отправился к остальным. Коррин и Стив Уотсон вели оживленную беседу, а Сьюзан с блаженным видом сидела в углу и любовалась этим зрелищем.
— Вы только гляньте, кого ветром принесло! — вскочил Стив. — Ну, здравствуйте. Как пожи…
Вдруг он умолк, и комната погрузилась в мертвую тишину.
— Какой душок своеобразный, — заметила наконец Сьюзан. — Разве у нас на ужин рыба?
Мур принюхался, но не учуял ничего подозрительного. Коррин же рассматривала брата с крайне скептическим выражением лица.
— Рыба? — переспросила она. — На ужин? Сомневаюсь, Сьюзан. Настолько дохлую рыбу вы бы подавать не стали.
Сьюзан позвала Питерса. Через некоторое время он, шаркая ногами, явился в гостиную.
— У нас что, рыба на ужин? — спросила Сьюзан.
— Нет, — твердо ответил Питерс. — Но у кого-то рыба. Хоть и не на ужин. — Обернувшись, он уставился на Мура и с укором произнес: — Как вижу, вы не стали принимать ванну.
— Откройте окна, Питерс, — велела Сьюзан, и окна были открыты, но это не помогло.
В комнате стоял явственный запах рыбы, давным-давно умершей от старости.
— Говорю же, ветром принесло, — восстановил самообладание Стив и с улыбкой шагнул навстречу хозяину дома. — Давненько не виделись, старина!
Мур с неприязнью посмотрел на протянутую ладонь и молча пожал ее. В тот же миг Стив издал пронзительный вопль, отпрыгнул и неистово затряс рукой. В горле у него забурлили проклятия, и лишь ценой нечеловеческих усилий он не дал им выплеснуться наружу.
— Боже мой, что с вами, Стив? — спросила Сьюзан.
— Ха-ха! — Стив попробовал изобразить улыбку. — Что, Берт, ни дня без шутки? Как вы это устроили? Чуть пальцы мне не сожгли. — И он подул на пальцы.
— О чем вы? — сварливо осведомился Мур.
Ему не нравились розыгрыши, особенно бессмысленные. Но Стив, как видно, вознамерился довести шутку до победного конца. Стремительным движением он схватил Мура за руку и проинспектировал его ладонь.
— Странно, — сказал он после паузы. — У вас что, провода в рукаве?
— Зачем мне провода в рукаве? — вопросил Мур.
— Ой, да ладно. — Стив сделал обиженное лицо. — Как хотите. Но шутка была не очень смешная.
— Рад, что вы это поняли, — едко ответил Мур, поглядывая на озадаченные лица Сьюзан и Коррин.
В гостиной появилась иссохшая фигура Питерса.
— Ужин подан, — объявил дворецкий и удалился, бормоча что-то насчет соли для ванн.