На самом деле он не просто нуждался в этом чувстве. Фергюсон жить без него не мог.
В одночасье мир не перестроить. При обилии технологических знаний в мире ощущалась острая нехватка людей. Другими словами, работы непочатый край, и поэтому СЛП купировало факторы, замедлявшие взросление. Для поддержания исследовательской деятельности, не дающей мгновенных результатов, требуется достаточно большая популяция, а если один человек из каждой пары занят воспитанием потомства, потенциальную рабочую силу придется делить надвое. Поэтому детей отдавали в попечительские ясли. Взяв за образец детенышей гориллы, способных выжить в дикой природе, для человеческих малышей создали безопасные джунгли, чтобы избавить родителей от груза ответственности и предоставить им условия для дальнейшего взросления.
Это стало возможным благодаря Федеральному бюро страхования, лотерей и попечительства. Финансировать ясли из налоговых сборов было нельзя: правительство стремилось не стимулировать раздражение, а избегать его. Лотереи приносили немалую пользу, но главным и окончательным решением проблемы стало страхование. Именно страховка позволяла выпустить пар, давала ответ на все тревожные вопросы и пресекала зарождавшиеся неврозы, из-за которых в основном и обращаются в страховую контору, — как известно, в старые добрые времена на то имелось множество причин. Теперь же СЛП предлагало страхование на любой вкус.
Человек покупает страховой полис либо из опасений, что случится нечто нежелательное, либо в надежде на то, что случится нечто желанное. Зачастую это вопрос социальной или персональной патологии.
Взрослая горилла, однако, обходится без страховки.
— Вот вам пример клиента с потенциальным психозом.
Фергюсон повернул к гостю экран визора. На нем появилось лицо вполне обычного человека.
Арчер поднял брови.
— Хочет застраховаться от инфекционных заболеваний, — объяснил Фергюсон. — Как понимаете, взносы довольно высоки. Мы еще не извели всех мутировавших насекомых, хотя после биологических баталий у человечества выработался стойкий иммунитет к инфекциям. Но давайте посмотрим отчет по этому клиенту.
На экране замелькала информация. Арчер ждал.
— Итак?
— Не вижу ничего необычного, — признался посредник.
— Да ну? И не понимаете, почему впоследствии этот парень захочет купить страховку от самоубийства?
— Хм… Самоубийство? С какой стати? Он полноценный член общества. Приносит пользу, доволен жизнью…
— Что насчет необычных покупок? Загляните в аптечный список.
— Так… Калийное мыло, бактерицидные вещества, ультрафиолетовый стерилизатор для входа в помещение…
— Два стерилизатора. Один для работы, другой для дома. У этого парня развивается хрестоматийный случай молизмофобии. Нет-нет, это не боязнь моли, это страх перед загрязнением. Остальное — шаблонная задача для нашей психкоманды. Думаю, с первоначальным раздражителем клиент столкнулся, когда приезжал домой из ясель. Испачкал сестру какой-то грязью, сделал ей больно, родители, не подумав, подняли шум, и вот вам комплекс вины. Рано или поздно парень услышит за деревянной облицовкой стен голоса, обвиняющие его во всех смертных грехах. Теперь понятно?
— Ах вот как… И что, этому потенциальному молизмофобу выдадут полис? — спросил Арчер.
— Конечно. Почему бы и нет? Главный фокус мы провернем, когда клиент явится на последнее собеседование.
— О да, гипноз! Об этом хотелось бы узнать во всех подробностях.
— Что ж, — сказал Фергюсон, — в страховании есть понятие рисков: «хорошего» и «плохого». С помощью гипноза мы превращаем «плохой» риск в «хороший», исцеляя клиента и вместе с тем направляя его неврозы в нужное русло. Если исключить случайные совпадения, СЛП останется в прибытке. Иного быть не может, ведь подсознательно этот клиент стремится к смерти. Рано или поздно он, сам того не желая, намеренно заразится какой-нибудь болезнью. Он ищет наказания. Вот вам и вся молизмофобия.
— Отчет по Бенджамину Лоусону, — объявил телевизор.
— Отлично, — сказал Фергюсон. — Выводите на экран.
Неделю назад Лоусону исполнился двадцать один год. Абсолютно нормальный парень. Даже незначительные отклонения, замеченные за ним во время учебы, укладывались в привычные рамки; отсутствие подобных мелочей выглядит подозрительно и влечет за собой отдельное расследование. Все дети подсаживают лягушек в учительский стол, а за неимением лягушек в ход идут грызуны, насекомые или пресмыкающиеся.