Я уже спустился вниз и выбежал на автостоянку, когда в кармане заиграл мобильник. Я даже вздрогнул от неожиданности. Нервы вообще на пределе. К счастью тревога оказалась ложной. Звонил мой друг Миша Пожарский, который ещё спецэффекты для кино делает.
— Ну, привет, Антоха. Как твоё ничего? Я подумал, может сегодня вечером в баньку сходим, водочки накатим.
— Извини, Миша. Не до этого сейчас. Тут такое дело… может, ты мне денег одолжишь? Верну с процентами.
— Сколько надо?
— Четыре миллиона долларов.
— Ого, — Миша от удивления присвистнул, — Шутишь, наверное? Откуда у меня столько? Тысяч сто — это максимум. А, что случилось то?
— Да, так… проблема одна.
После этого я отключил мобильник и спрятал его в карман. Открыл дверцу машины, уселся за руль и несколько минут собирался с мыслями. Выход у меня теперь был только один. Я собирался ехать в полицию. Страшно конечно это делать. Оловянный ясно сказал, чтобы я туда не совался. Но, что мне ещё оставалось делать. Это, наверное, самый логичный ход в моей непростой ситуации. Четыре миллиона мне всё равно никогда не достать. У меня просто нет таких денег. Я, конечно, хорошо зарабатывал, но также много тратил. Поддержание звёздного статуса требовало немалых финансовых вливаний. Плюс расходы на музыкальные проекты своей жены. Они зачастую были слишком дорогими и поэтому не всегда коммерчески оправданными. Пускай теперь нашей защитой займутся доблестные стражи порядка. Может, что и получится. Всё-таки мы с Викой не какие-то «простые смертные», а звёздная пара, известная на всю страну.
Кто-то спросит, почему я всё это время не пытался найти того странного таксиста, что умеет изменять прошлое. Ведь с ним любую проблему можно решить ещё до её возникновения. В том всё и дело, что пытался. После того, как я узнал о нашем долге Оловянному, я каждый вечер после работы ехал к кабаку «Душевный разговор» и часами ждал появления его чёртовой зелёной девятки. Но он так и не появился.
А я ведь уже вовсю строил планы насчёт своей новой, четвёртой по счёту реальности. В принципе, она ничем особенным не отличалась от реальности нынешней. Всё тоже самое, только без Оловянного. Я должен был избавиться от этого человека раз и навсегда. Каким образом — это уже вопрос второстепенный. Придумал бы что-нибудь. Оказавшись в прошлом, я мог подбросить в его карман наркоту или оставить у его дома угнанную машину какого-нибудь высокопоставленного мента или депутата. Мог позвонить с его домашнего телефона в мэрию и сообщить о заминированном аэропорте. И пусть его после этого упрячут на нары лет на пятнадцать. Моя ненависть к Оловянному была так сильна, что теперь я мог даже убить его. Меня даже не будет мучить совесть. Сколько жизней уже загубила эта мразь. Сколько пацанов молодых он подсадил на наркоту и сколько порядочных бизнесменов довёл до самоубийства своими поборами и вымогательствами. В прошлом я бы подкараулил его в каком-нибудь тёмном переулке и прирезал, как собаку. Или сбил на машине, а затем скрылся в неизвестном направлении. Или разрядил нафиг пистолетную обойму в его наглую мерзкую харю…
Но это всё мечты. В реальности всё сложилось иначе. Я не встретил своего таксиста-чародея и не избавился от Оловянного до того, как он начал доставлять мне серьёзные проблемы. И теперь я весь бледный и перепуганный открываю дверь ближайшего отдела полиции, на ватных ногах подходу к дежурному, сажусь за стол и дрожащей рукой пишу заявление.
«Я гражданин Авоськин. А. А. подвергся вымогательству со стороны гражданина Оловенко, который под угрозой расправы требует от меня сумму в четыре миллиона американских долларов…»
И дальше в том же духе.
Дежурный долго и внимательно изучал заявление. Молодой, зелёный пацан с пагонами старшего лейтенанта. Окончив чтение, он сразу поднялся и куда-то ушёл.
— Никуда не отлучайтесь, — бросил он напоследок, — Я скоро вернусь.
Вернулся дежурный минут через пятнадцать.
— Будьте добры, проследуйте со мной. Начальник отдела хочет лично с вами поговорить.
Я двинулся следом, а у самого на душе так стрёмно и тревожно. Не нравится мне вся эта беготня… Ой, как не нравится. И я совсем упал духом, когда, наконец, зашёл в нужный кабинет и увидел их шефа. Вот, так сюрприз, блин… Это же гаишник-взяточник из предыдущей реальности. Сидоренко, вроде, его фамилия. Уже подполковник и начальник отдела. Неплохо поднялся, гад, с нашей последней встречи. Мне совсем не внушал доверия. У такой полиции я, скорее всего, не добьюсь ни защиты, ни справедливости.
— Добрый день, Антон Антонович. Вы присаживайтесь… присаживайтесь.