— А что произошло?
— Ты сидела на скамейке, а потом пшик — и исчезла! На твоем месте остался только странный золотой туман, который развеялся через пару секунд. А через пару минут ты снова оказалась тут и сбила меня с ног! Я так испугалась! Что это все значит, Анаис, что это было? — тараторила Шарлин срывающимся голосом.
От услышанного в сердце неприятно закололо. Исчезла? Золотой туман?
— Ты телепортировалась? — кричала Шарли. В ее голосе уже звучала истерика.
— Нет… Не знаю… Я была тут, а потом упала со скамейки. Там не оказалось скамейки, ни тебя. Вокруг было лето и много роз. А еще девочки. Две маленькие девочки в странных платьях. Они смеялись и гоняли голубей. Это точно был наш лицей, только какой-то более старый, — говорила я.
— Где это «там»? О чем ты говоришь?
— Я не знаю, может, в параллельном мире.
— В параллельном мире?
— Я не знаю! Это был наш лицей, наш двор. Только все утопало в розах и лучах солнца. И девочки были какими-то другими.
— Я ничего не понимаю, Анаис! — выкрикнула Шарлин.
— Я тоже ничего не понимаю!
Стук каблуков по каменной плитке прервал наш разговор. Мы быстро спрятались за колонну. Обычно с утра двор пустует, потому что ученики и учителя на уроках, а всякие садовники и уборщики выходят на работу во второй половине дня.
Я взглянула на часы и поняла, что мы уже опоздали на английский.
Шаги приближались, отчего я нервничала все сильнее. С посещаемостью у нас дела обстоят серьезно, мы учимся в престижном лицее, в который не так-то просто попасть. Директор и завучи постоянно напоминают нам, в каком престижном заведении мы учимся, и требуют от нас не только высоких оценок, но и идеального поведения. Учителя относятся к этому проще и никогда не доносят директору об опозданиях, и возможно, это единственная причина, почему я до сих пор не вылетела.
Странно, но мадам Дюпре никогда не жаловалась на меня директору, хотя совсем меня не выносит. У нее всегда была возможность избавиться от меня, но она этим не воспользовалась.
Обладатель звонких каблучков остановился прямо рядом с нами. Он стоял так тихо, что мне показалось, будто там никого нет. Спустя пару мгновений раздался грозный женский голос. Директриса. И что она забыла здесь с утра пораньше?!
— Шарлин Де Верли и Анаис Арно, у вас большие неприятности!
Я раздосадованно вздохнула. Нам ничего не оставалось, кроме как выйти из-за колонны и предстать перед презрительным взглядом мадам Ла Монтанье.
Мадам Ла Монтанье — женщина довольно строгая, но справедливая. Говорят, она потомок какого-то знаменитого на весь свет дворянина, который жил в семнадцатом или восемнадцатом веке. Она гордо носит свою фамилию. Даже все ее дети имеют фамилию Ла Монтанье, а не фамилию мужа — Брюлло.
— На каком основании вы пропускаете занятия?
Я смотрела, как стразы на моих балетках переливаются всеми цветами радуги на свету. Еще чуть-чуть, и я бы сгорела от стыда. Поднять взгляд на лицо директрисы у меня не хватало смелости.
— Мадам Ла Монтанье, извините нас, пожалуйста. Анаис стало плохо, у нее начался приступ астмы, и я помогла ей выйти на улицу. Она чуть в обморок не упала, — говорила Шарлин.
Ее слова придали мне уверенности. Я взглянула на директрису, которая взирала на нас уже не так строго.
— Анаис, как ты себя сейчас чувствуешь? Может, тебе пойти домой? — сказала мадам Ла Монтанье непривычно заботливым голосом.
— Я… да. Наверное, вы правы, — тихо отозвалась я.
Точно, домой. У меня не хватит сил досидеть учебный день до конца после того, что со мной произошло.
— Я провожу ее, — заверила Шарлин, на что мадам Ла Монтанье отрицательно покачала головой.
— Шарлин, тебе лучше отправиться на занятия. Анаис, я позвоню твоей маме, она приедет и заберет тебя.
Только не маму! Она сейчас на работе, и ей обязательно вычтут из зарплаты, если она уйдет раньше. Она и так старается, чтобы у нас было достаточно средств на оплату обучения. Мне не хочется доставлять ей еще больше проблем.
— Хорошо. Удачи тебе, — произнесла Шарлин, обнимая меня, и направилась обратно в класс.
Я присела на скамейку, чтобы прийти в себя. Я еще чувствовала запах роз, в ушах звенел жизнерадостный смех девочек. Казалось, я все еще там. Я пыталась успокоиться, но мои коленки продолжали трястись, а мысли возвращались к произошедшему.
Директриса достала мобильный и попросила меня продиктовать номер мамы. Я откинулась на спинку скамейки и закрыла глаза, делая глубокие вдохи и выдохи.