Выбрать главу
Some fleeting thought of saving his own dignity entered MacDonald's head, for he approached Daylight with outstretched hand. У Макдональда, видимо, мелькнула смутная мысль, что не мешало бы поддержать свое достоинство, - он подошел к Харнишу и протянул ему руку. "What? - Что-о? You first?" Daylight laughed, clasping the other's hand as if in greeting. Ты первый? - засмеялся тот и схватил кабатчика за руку, словно здороваясь с ним.
"No, no," the other hurriedly disclaimed. "Just congratulations on your birthday. - Нет, нет, - поспешил заверить Макдональд, - я просто хочу поздравить тебя с днем рождения.
Of course you can put me in the snow. Конечно, ты можешь повалить меня в снег.
What chance have I against a man that lifts nine hundred pounds?" Что я такое для человека, который поднимает девятьсот фунтов!
MacDonald weighed one hundred and eighty pounds, and Daylight had him gripped solely by his hand; yet, by a sheer abrupt jerk, he took the saloon-keeper off his feet and flung him face downward in the snow. Макдональд весил сто восемьдесят фунтов, и Харниш только держал его за руку, но достаточно было одного внезапного рывка, чтобы он потерял равновесие и ткнулся носом в снег.
In quick succession, seizing the men nearest him, he threw half a dozen more. В несколько мгновений Харниш одного за другим повалил с десяток мужчин, стоявших подле него.
Resistance was useless. Всякое сопротивление было бесполезно.
They flew helter-skelter out of his grips, landing in all manner of attitudes, grotesquely and harmlessly, in the soft snow. Он швырял их направо и налево, они кубарем летели в глубокий мягкий снег и оставались лежать в самых нелепых позах.
It soon became difficult, in the dim starlight, to distinguish between those thrown and those waiting their turn, and he began feeling their backs and shoulders, determining their status by whether or not he found them powdered with snow. Звезды едва мерцали, и вскоре Харнишу трудно стало разбираться, кто уже побывал в его руках, а кто нет, и, раньше чем хвататься за очередную жертву, он ощупывал ей плечи и спину, проверяя, запорошены ли они снегом.
"Baptized yet?" became his stereotyped question, as he reached out his terrible hands. - Крещеный или некрещеный? - спрашивал он каждого, протягивая свои грозные руки.
Several score lay down in the snow in a long row, while many others knelt in mock humility, scooping snow upon their heads and claiming the rite accomplished. Одни лежали распростертые в снегу, другие, поднявшись на колени, с шутовской торжественностью посыпали себе голову снегом, заявляя, что обряд крещения совершен.
But a group of five stood upright, backwoodsmen and frontiersmen, they, eager to contest any man's birthday. Но пятеро еще стояли на ногах; это были люди, прорубавшие себе путь в дремучих лесах Запада, готовые потягаться с любым противником даже в день его рождения.
Graduates of the hardest of man-handling schools, veterans of multitudes of rough-and-tumble battles, men of blood and sweat and endurance, they nevertheless lacked one thing that Daylight possessed in high degree-namely, an almost perfect brain and muscular coordination. Эти люди прошли самую суровую школу кулачных расправ в бесчисленных ожесточенных стычках, знали цену крови и поту, лишениям и опасностям; и все же им не хватало одного свойства, которым природа щедро наделила Харниша: идеально налаженной связи между нервными центрами и мускулатурой.
It was simple, in its way, and no virtue of his. Ни особой премудрости, ни заслуги его тут не было.
He had been born with this endowment. Таким он родился.
His nerves carried messages more quickly than theirs; his mental processes, culminating in acts of will, were quicker than theirs; his muscles themselves, by some immediacy of chemistry, obeyed the messages of his will quicker than theirs. Нервы Харниша быстрее посылали приказы, чем нервы его противников. Мысль, диктовавшая действия, работала быстрее, сами мышцы с молниеносной быстротой повиновались его воле.
He was so made, his muscles were high-power explosives. Таков он был от природы. Мускулы его действовали, как сильно взрывчатые вещества.
The levers of his body snapped into play like the jaws of steel traps. Рычаги его тела работали безотказно, точно стальные створки капкана.
And in addition to all this, his was that super-strength that is the dower of but one human in millions-a strength depending not on size but on degree, a supreme organic excellence residing in the stuff of the muscles themselves. И вдобавок ко всему он обладал сверхсилой, какая выпадает на долю одного смертного из миллиона, - той силой, которая исчисляется не объемом ее, а качеством и зависит от органического превосходства самого строения мышц.
Thus, so swiftly could he apply a stress, that, before an opponent could become aware and resist, the aim of the stress had been accomplished. Так стремительны были его атаки, что, прежде чем противник мог опомниться и дать отпор, атака уже достигала цели.
In turn, so swiftly did he become aware of a stress applied to him, that he saved himself by resistance or by delivering a lightning counter-stress.