Выбрать главу
The idea of it was excruciating. Слыхали вы что-нибудь подобное? "Yep, and start the stock exchanges-" - Да, да! И биржу...
Again they were convulsed. Слушатели его просто помирали со смеху.
Joe Hines rolled over on his sleeping-robe, holding his sides. Джо Хайнс, держась за бока, катался по расстеленному на снегу одеялу.
"And after them will come the big mining sharks that buy whole creeks where you-all have been scratching like a lot of picayune hens, and they-all will go to hydraulicking in summer and steam-thawing in winter-" - А потом придут большие акулы, золотопромышленники; они скупят целиком русла ручьев, где вы скребли землю, будто какие-нибудь куры несчастные, и летом будут вести разработки напоров воды, а зимой станут прогревать почву паром...
Steam-thawing! Прогревать паром!
That was the limit. Эка, куда хватил!
Daylight was certainly exceeding himself in his consummate fun-making. Харниш явно уже не знал, что и придумать, чтобы рассмешить компанию.
Steam-thawing-when even wood-burning was an untried experiment, a dream in the air! Паром! Когда еще огнем не пробовали, а только говорили об этом, как о несбыточной мечте!
"Laugh, dang you, laugh! - Смейтесь, дурачье, смейтесь!
Why your eyes ain't open yet. Вы же как слепые.
You-all are a bunch of little mewing kittens. Точно писклявые котята.
I tell you-all if that strike comes on Klondike, Harper and Ladue will be millionaires. Если только на Клондайке заварится дело, да ведь Харпер и Ледью будут миллионерами!
And if it comes on Stewart, you-all watch the Elam Harnish town site boom. А если на Стюарте - увидите, как заживет поселок Элама Харниша.
In them days, when you-all come around makin' poor mouths..." He heaved a sigh of resignation. Вот тогда придете ко мне с голодухи... - Он вздохнул и развел руками.
"Well, I suppose I'll have to give you-all a grub-stake or soup, or something or other." - Ну, что ж делать, придется мне ссудить вас деньгами или нанять на работу, а то и просто покормить.
Daylight had vision. Харниш умел заглядывать в будущее.
His scope had been rigidly limited, yet whatever he saw, he saw big. Кругозор его был неширок, но то, что он видел, он видел в грандиозных масштабах.
His mind was orderly, his imagination practical, and he never dreamed idly. Ум у него был уравновешенный, воображение трезвое, беспредметных мечтаний он не знал.
When he superimposed a feverish metropolis on a waste of timbered, snow-covered flat, he predicated first the gold-strike that made the city possible, and next he had an eye for steamboat landings, sawmill and warehouse locations, and all the needs of a far-northern mining city. Когда ему рисовался оживленный город среди лесистой снежной пустыни, он предпосылал этому сенсационное открытие золота и затем выискивал удобные места для пристаней, лесопилок, торговых помещений и всего, что требуется приисковому центру на далеком Севере.
But this, in turn, was the mere setting for something bigger, namely, the play of temperament. Но и это, в свою очередь, было лишь подмостками, где он рассчитывал развернуться вовсю.
Opportunities swarmed in the streets and buildings and human and economic relations of the city of his dream. В северной столице его грез успех и удача поджидали его на каждой улице, в каждом доме, во всех личных и деловых связях с людьми.
It was a larger table for gambling. The limit was the sky, with the Southland on one side and the aurora borealis on the other. Тот же карточный стол, но неизмеримо более обширный; ставки без лимита, подымай хоть до неба; поле деятельности - от южных перевалов до северного сияния.
The play would be big, bigger than any Yukoner had ever imagined, and he, Burning Daylight, would see that he got in on that play. Игра пойдет крупная - такая, какая и не снилась ни одному юконцу; и он, Элам Харниш, уж позаботится, чтобы не обошлось без него.
In the meantime there was naught to show for it but the hunch. А пока что еще не было - ничего, кроме предчувствия.
But it was coming. Но счастье придет, в этом он не сомневался.
As he would stake his last ounce on a good poker hand, so he staked his life and effort on the hunch that the future held in store a big strike on the Upper River. И так же как, имея на руках сильную карту, он поставил бы последнюю унцию золота, - так и здесь он готов был поставить на карту все свои силы и самое жизнь ради предчувствия, что в среднем течении Юкона откроется золото.
So he and his three companions, with dogs, and sleds, and snowshoes, toiled up the frozen breast of the Stewart, toiled on and on through the white wilderness where the unending stillness was never broken by the voices of men, the stroke of an ax, or the distant crack of a rifle. И вот он со своими тремя спутниками, с лайками, нартами, лыжами поднимался по замерзшему Стюарту, шел и шел по белой пустыне, где бескрайнюю тишину не нарушал ни человеческий голос, ни стук топора, ни далекий ружейный выстрел.
They alone moved through the vast and frozen quiet, little mites of earth-men, crawling their score of miles a day, melting the ice that they might have water to drink, camping in the snow at night, their wolf-dogs curled in frost-rimed, hairy bunches, their eight snowshoes stuck on end in the snow beside the sleds.