Но чтобы это проверить, требовалось совершить некое усилие — встать, например, и подойти к холодильнику.
Котенок отсчитывал секунды, стреляя глазами, я покачивала ногой со сползающей тапкой и вяло размышляла о мировом господстве. Об амбициях, которые, кажется, когда-то присутствовали в моей голове, еще до того, как я навек связала себя сценарием и работой в кафе. Каждым новым действием, мне казалось, я привязываю себя к Воронежу, так крепко, что потом не разорвать.
Может, все-таки встать и поесть? Тогда есть шанс, что мысли перенаправятся в какую-нибудь другую сторону. Менее тревожную.
Зазвонил телефон и, глубоко вздохнув, я рывком встала, взглянула на часы, удивилась, захватила телефон и даже умудрилась проверить воду в чайнике, произнося «алло».
— Девушка, перестаньте мне звонить! Вы что, не понимаете, что мы с вами слишком разные величины — где я и где вы…
— Надо было бросить трубку, еще когда ты в первый раз додумался набрать мой номер.
Открыв холодильник, я обнаружила, что там даже есть еда, которую не нужно готовить.
— Тогда сколько счастливых минут ты могла бы уделить не телефону и мне, а экзаменам!
— Вот именно. Как ты все хорошо понимаешь.
— Ну так…
— Добрый вечер, кстати.
— Я бы сказал, доброй ночи, — хохотнув, поправил Марк.
— А ты не думаешь, что я могла бы спать? Или мама, к примеру.
— Ха, ну конечно. — Что-то он был слишком бодр сегодня. — Ты только что (точнее нет, не только что) притащилась с работы, дома у тебя как всегда никого нет. Ты свалилась на стул и долго думала, стоит ли сначала поесть или можно пойти спать без ужина. Но особой разницы ты в этом не усмотрела, потому что и в том и в другом случае пришлось бы вставать со стула. А это место почему-то именно сегодня полюбилось тебе настолько, что ты могла бы заснуть прямо на нем. А еще…
— Послушай, чертов человек, где ты есть? — тревожно поинтересовалась я. — И кто ты, человек ли ты?
— Нет, я злобный дух, который контролирует твои мысли, милая моя. А что, я угадал?
— Ты наверно слишком хорошо меня знаешь.
— И когда же это я успел? Я надеюсь, не тогда, когда кое-кто ввалился на спектакль и мешал моему триумфу?
— Нет, когда ты умолял меня решить тебе часть Ц в ЕГЭ, а я призналась тебе, что отличница, отчасти липовая.
— Да-да, конечно тогда. — Мы помолчали. Он заметил через какое-то время: — Ты ведь… простила старого барана?
— Барана, вот именно, — поддакнула я, наливая чай в чашку.
— Знаешь, я торжественно обещаю, что больше не буду верить Максиму на слово.
— Да хватит, — рассмеялась я. — Это все глупости. Ты же не знал, что он преследовал в этом деле какие-то свои цели. И боюсь, ты не единственный, кто купился на его…инсинуации.
— Какое ты слово-то подобрала! — восхитился Марк. — Подожди, что ты имела в виду, под этим «ты не единственный»?
— О, мой друг, это такая история, такая! Без которой я, возможно, не получила бы сегодня роль.
— Да что ты…
— Может, не рассказывать тебе, а? — я зевнула. — И спать вроде как хочется.
— Да уж нет! Спать тебе совсем не хочется! — проговорил он убежденно.
— О, я так понимаю, к делу опять подключается злой дух?
— Вот именно, — многообещающе проговорил Марк.
— Ты спишь? — спросил он.
Я сидела на полу своей комнаты перед открытым балконом.
— Уже расхотела, — вздохнула я. — Вот странность, правда?
— Что именно? — усмехнулся он.
— Когда я сегодня после отбора сказала ему, что это не то, что он хотел, он сказал: «Нет, совсем не то». Понимаешь? То есть, я так понимаю, дело было в том, что роль получила я, а не Анжела.
— Ну, и что? Он же с самого начала к этому стремился! И ничего не вышло.
— Ну да. Только что вот так расстраиваться? Он же не Анжела. Какая ему, в конце концов, разница, с кем играть! Когда он уговаривал меня, все сводилось к тому, что «боже, она меня достала, но лучше она получит роль и успокоится. Правда, не думаю, что она не получит ее, но если все же нет, то так по крайней мере будет честно!». То есть главной задачей для него было заставить меня устроить этот отбор, а не сделать так, чтобы Анжела получила роль! Но по его лицу было видно сегодня, что плохо как раз это. Причем, это не то, чтобы моя вина, а как будто его просчет в плане! — проговорила я убежденно. — Что ты скажешь?
Марк помолчал.
— Слушай, это какая-то ерунда. Ты слишком сложно его воспринимаешь. Мне кажется, все его мотивы лежат на поверхности! Ну хотел он, чтобы его подружка играла главную роль, это было бы так романтично! Он и она вместе forever! Но ему же невыгодно рассказывать какой-то Трубецкой, что он хочет именно этого. Вот и сделал из себя такого скучающего мачо, который своими хитросплетениями с барского плеча делает для своей девушки все, что капризная леди ни попросит!