— Привет, ребята, почему у вас такие кислые лица?
Видимо, это были не те слова, с которых нужно было начинать разговор, так как Галатея снова заплакала и бросилась на него. Это было ошибкой, потому, что как только ее руки сомкнулись на его талии, он ощутил резкую боль в спине. Вскрикнув, она отскочила от него с испуганным лицом.
— Извини Гарри, я должна была об этом догадаться.
— Все в порядке, Тея. Что происходит? Почему вы так расстроены? Ведь я был без сознания не так уж долго…
— Гарри, тебя не было десять дней, — недоверчиво воскликнул Рон.
— ДЕСЯТЬ ДНЕЙ?! Как… Почему… Что…?
— Упав, ты сломал позвоночник, — объяснила Джинни. — Лолиде смогла вылечить тебя, но это заняло много времени. Мы вообще не были уверены, что ты выживешь.
Потребовалась целая минута для осмысливания этой информации.
— Я сломал позвоночник?
— Да.
— И чуть не умер?
— Да.
— О, Мерлин. Я упал не с такой уж большой высоты, да и бладжер не мог нанести такие сильные повреждения…
— Увы, Гарри, но это так. И тот трюк, который ты проделал со мной, когда я упал с метлы, был также опасен. Ты мог бы убить меня!
— Извини, Ард. Это был финт Вронского, я не хотел причинить тебе вред, а только держать тебя подальше от снитча.
— Ох… Я прощаю тебя. Ты ведь меня научишь ему?
Гарри и Рон посмотрели друг на друга и рассмеялись, думая о том, как Гермиона отреагирует на это.
Позже, этой же ночью, Гарри разбудили негромкие голоса, раздающиеся из дальнего конца больницы. Сев, он тихо встал и подошел к ширме, ограждающей его кровать. Потянув ее чуть–чуть назад, он решил немного послушать. Он знал, что это некрасиво, но ему очень интересно… Спустя минуту он понял, чей разговор подслушивает — Лолиде и Гриффиндора. Они говорили вполголоса на эльфийском языке. Благодаря его урокам с эльфийкой, он смог понять суть того, о чем они разговаривают. Но он понимал далеко не все. Слова, которые он смог разобрать, недавно были упомянуты Слизерином в Тайной комнате.
— … усиливается… часто, Годрик. Вы… Ваше сердце… слишком сильно напрягаетесь. Я могу, … но в этот раз…. Эффект… меньше времени.
— Лолиде… делайте… Вы можете. Ваша медицина… то… остановка моего….
— Годрик! Вы знаете… Я… получите помощь… Ровена вылечит вас, и… Хельга… травы для этого.
— Я знаю…должны… студентов… Я знаю, подготовка… Гарри… Он спит?
— Я посмотрю…
Гарри отскочил назад и быстро залез в кровать, повернувшись спиной к тому месту, откуда должна войти Лолиде. Когда она вошла, он закрыл глаза, притворяясь спящим, и с облегчением вздохнул, когда она ушла обратно, ничего не сказав. Он хорошо натренировался притворяться спящим у Дурслей, и поэтому он был уверен, что сможет провести любого. Вскоре, Гриффиндор пожелал эльфу спокойной ночи и покинул лазарет. Вспомнив о том, что он услышал, Гарри подумал, что нужно будет обязательно рассказать друзьям об этом…
В понедельник, двенадцатого декабря, Гарри все еще находился в лазарете в окружении своих друзей. Они пришли к нему сразу после завтрака, и скоро уйдут на первый урок. Ему хотелось рассказать им про то, что он услышал ночью, но он знал, что необходимо опустить некоторые факты, такие, как язык, на котором велся разговор. Ему нельзя никому рассказывать об уроках Лолиде, иначе она сразу прекратит их. Гарри не хотел, чтобы это произошло, потому, что ему очень нравились эти уроки, и иногда он даже задумывался, нет ли в его роду эльфов, больно уж хорошо ему давалась их магия. Она казалась ему интересной, и он делал поразительные успехи. Но проблема была в том, что если он не скажет друзьям, что они разговаривали на языке Лолиде, то он не сможет объяснить им, почему он не понял весь разговор. Ему придется быть очень осторожным, и как можно дольше избегать многих вопросов, которые, несомненно, задаст Гермиона. Глубоко вздохнув, он подготовился к бедствию.
— Гм… ребята? Ночью я услышал кое–что, что, возможно, покажется вам интересным…