Никогда Зураб не испытывал такого гнева и волнения: "Снова стремится покорить меня этот великан! Не мечом, не огнем, а пламенем своего слова, величием души. Но тщетно: я вырвусь из тисков его воли!"
- Георгий, разве я ослеп? Все вижу, и напрасно о братской клятве напомнил, я о ней не забываю... Во всем жди моей помощи, но и мне не отказывай... Выслушай справедливые мысли. Мои владения упираются в скалы, бродят наверху горцы, ежечасно угрожая спокойствию князя Эристави. Разве не разорили меня дерзкие хеви, когда за тобой в Исфахан ушел? Разве мтиульцы не поспешили отложиться от владетелей Арагвских? Или забыл, как оссы у стен Ананурского замка жарили джейранов? Кто поверит, что они мирно грызут свои камни, а не подготавливаются темной ночью снова осадить Ананури!
- Ошибаешься, Зураб. Страх твой напрасен, никто не посмеет посягнуть на владетелей Арагвских. Может, другое заставляет твои мысли скользить над опасной пропастью?
- Ты угадал. Не успокоюсь, пока не покорю горцев! Я хочу стать властелином, царем гор... Мною все обдумано, все подготовлено. Через месяц выступаю с арагвинским войском на хевсуров. Я знаю, не легко покорить хевсуров, но я их покорю! А если падет Хевсурети, нетрудно будет склонить выи мтиульцам, пшавам и кистам. Не о вассальной зависимости думаю, - на это не соглашусь, какую бы дань ни предлагали. О воцарении думаю, о венчании на царство гор. Пусть у моего трона толпятся послы хана Гирея Крымского, царя Русии, султана! Пусть у моих ног вьются дороги на четыре стороны света! Хочу сверху смотреть на Картли и трижды двадцать раз возвеличить свое знамя!
- Высоко вознесли тебя орлы. Но подумал ли ты, кто из князей допустит твое воцарение? И слишком сильны и свободолюбивы хевсуры, чтобы покориться тебе живыми. Надеюсь, не над камнями собираешься царствовать?
- Я не все тебе открываю...
- Хорошо делаешь. Хевсуры в тяжелые для Картли дни пришли на помощь и, как витязи, дрались против наших врагов... Я тоже хочу поступать с ними по-рыцарски. Так же - с тушинами, пшавами, мтиульцами и кистами. Горцы свободны и должны оставаться свободными союзниками Картли.
- Двали - тоже горцы, а когда они мешали тебе, ты их раздавил.
- Не мне мешали, а Картли. Двали хотели перекинуть мост к туркам, для вторжения их в самое сердце твоего отечества. Хевсуры - грузины и никогда не изменяли родине. Они не подвергнутся опасности, пока я - Моурави.
- Георгий, не ссорься со мною! Не хочешь помочь, так не мешай! Я уже закончил подготовку и не отступлю.
- Князь Зураб Эристави Арагвский, на Хевсурети ты войной не пойдешь!
- А если пойду? - Глаза Зураба налились кровью.
- Будешь побежден.
Моурави поднялся и, не смотря на брата Русудан, спокойно вышел.
Заметался Зураб. С ненавистью отбросив ногой подвернувшийся арабский табурет, рванул с себя куладжу и швырнул на тахту. "Будешь побежден!" Значит, этот неблагодарный плебей окажет помощь хевсурам?!. Не помогут мне и дружины Андукапара и Шадимана, - только откроют мою связь с ними. Все, все спешат к победителю! Не тушины ли свалили на двор Саакадзе караван подарков? Не имеретинский ли царь прислал гонцов приветствовать полководца с годовщиной марткобской победы? А разве отстали абхазцы в своем искании его дружбы? А Гурия? Самегрело? И кто еще знает, не накинет ли на его могучие плечи горностаевую шубу царь Московии? Не так-то просто сломить Саакадзе... Остерегайся, князь Зураб! Не ослепило ли тебя тщеславие? Не предадут ли тебя Шадиман и Андукапар? Не слишком ли поспешил с покорением горцев? Не разумнее ли подождать до грядущей войны с шахом, а там поставить Георгию условие: "Выступлю с арагвинским войском, если отдашь мне хевсуров и пшавов". Наверное, тогда согласится... Да, поспешил я... А вдруг вздумает наказать меня за измену? Отнимет владение. Может вызвать из Гурии старшего сына Эристави, Баадура, и передать Орлиное гнездо в его покорные руки. Зачем, зачем открылся я этому "барсу", похитителю моей воли? Но, если бы тайно начал с князьями действовать, было бы еще хуже. Немедля надо помириться. Я тоже ему нужен. Придется огорчить Шадимана. Пусть запасается терпением, наше время впереди... Я припомню тебе все, Моурави!
Зураб так гаркнул: "Коня!", что оруженосец чуть не свалился с ног.
К Русудан! Она примирит.
Смоченный розовой водой платок не помогал. Вардан охал, держась за голову. Жена неумолчно зудила. Не она ли молила упрямца не купаться в двух реках, - унесет течением! В одной руке не удержать двух арбузов! Поставил князь на пути купца бездонную кадку - наполняй водой! Осел наполнял, пока без шеи не остался! Видно, правда - у кого башка не варит, у того и котел не кипит! Лучше живой петух, чем дохлый кабан! На что тебе теперь "змеиный" князь? Разве помещение мелика не подобно сверкающей палате Метехи? Или не все именитые купцы с благоговением переступают сулящий золото порог? Почему захотелось в январе земляники? Может, глашатай напрасно прославлял мудрость Вардана? Если мост шатается, лучше вброд переходить! Плохо, когда папаха заменяет голову! Разве не Вардан восседал на ристалище, как господин майдана? А его семья не сверкала, подобно подносу, начищенному к празднику? До последнего часа не забыть восхваления царя Давида в мраморном дарбази. Одежды на княгинях вкусные, как медовый када! Турецкий бархат - наверное, три абаза за аршин платили! Парча на княгине Липарит - привезена не ближе, чем из Дамаска! С фонарями под зурну домой возвращались, - даже непонятно, как могли без княжеских пиров обходиться? А на рыцарском состязании в честь княгини Палавандишвили не с Варданом ли беседовал Мухран-батони об ошейниках для его драгоценных собак? А в дарбази ученых не книжники ли советовались с Варданом насчет кожи для переплетов?! А в дарбази купцов разве не с дочерьми Вардана танцевал лекури блестящий, как атлас, Автандил, сын Великого Моурави? Так на что неразумному Вардану сейчас "змеиный" князь?