— Вот и подумайте, а нужен ли вам этот крест? Вы ведь неглупый человек, Павел Федорович, вот и определитесь с приоритетами. В самом деле, какого рожна вам еще надо? Денег? Так их у вас предостаточно. Да и зачем такие деньги, если они отнимают последнее свободное время?… Что касается власти, так это категория вовсе иллюзорная. Хотите владеть душами и умами, идите в искусство, пишите картины, сочиняйте музыку. Все прочее — блеф. Генералы, финансовые магнаты всегда командовали исключительно виртуалиями. Да, да, Павел Федорович! Позвольте солдатикам высказать своему генералу все, что они о нем думают, и уж он наслушается, поверьте мне. Да и вы интересны своим рабочим лишь как человек, платящий деньги. Отними у вас деньги, и на следующий же день вам не подаст руки ни один из бывших подчиненных. Впрочем, о какой власти мы толкуем, если вы не властны даже над собственными детьми! Вы не понимаете их, им плевать на вас. Контакта нет, значит, нет и отцовства, как такового. — Тиская пальцами гуттаперчивый кругляш ластика, Вадим перевел дух. — Вот, собственно и все, что я собирался вам высказать. Что же касается ваших сыновей, обещаю, что поставлю того и другого на ноги. Но!.. Теперь это уже станет моим овеществленным трудом, и мне будет далеко не все равно, как в дальнейшем сложится их судьба. Выражусь проще: угробить парнишек снова я вам не позволю. И именно по этой причине мне придется уделить энное время и вашей персоне.
Развернувшись в кресле, Вадим взял с полки пару бланков, протянул гостю.
— Вот образец, заполните и подпишите.
Губы заводовладельца мучительно скривились. Он явно боролся с судорогой, столь долго сводившей его челюсти.
— Что это?
— Ваше согласие на лечение в центре. СВОЕ лечение.
— Но я не болен!
— Увы, не могу с вами согласиться. Да вы и сами очень скоро поймете, что были не самым здоровым членом общества. — Дымов покачал головой. — Поправите нервишки, печень подлечите. Скажу по секрету, там у вас изрядное количество камушков. Заодно пересмотрите взгляды на жизнь, познакомитесь с нашей библиотекой, научитесь получать удовольствие от простого физического труда. Плата вполне умеренная — особенно для вас, а по окончанию лечебного курса вам дается право самостоятельно оценить полученные результаты. Если вы решите, что провели время в центре напрасно, мы не только вернем вам деньги, но и выплатим солидную компенсацию. Кстати, размеры ее можете проставить в бланке прямо сейчас. Вот, пожалуй, и все. Так как, мы договорились?
В затылке, начинающем слегка гудеть, чувствительно кольнуло, и не без облегчения Дымов позволил себе расслабиться. Границы силового кокона тут же раздались, выпуская господина Мохова «на волю». Заводовладелец немедленно это ощутил. Потрясенно он откинулся в кресле, шумно вздохнул. На лице его отразилась растерянность.
— Черт! — он рассеянно потер грудную клетку. — Черт меня подери! Как вы это делаете?
— Что именно? — Дымов невинно улыбнулся.
— Но я же чувствовал!.. — видно было, что Мохов пытается найти верные слова. — То есть я слышал о вашей клинике разное, но, честно говоря, не слишком верил. Слова «экстрасенс» и «шарлатан» — для меня были синонимами.
— Браво! — Вадим шутливо поаплодировал.
— Вы смеетесь надо мной?
— Да нет, радуюсь, что вы не набросились на меня с кулаками. Значит, можно надеяться, что лечение пойдет быстро и успешно. Что-то до вас все-таки дошло.
Отодвинув кресло от стола, Павел Федорович порывисто поднялся. Руки его вновь начали чуть подрагивать.
— Не знаю, как вы добиваетесь таких штучек, но мне это серьезно не нравится.
— Но ведь вы желаете добра своим сыновьям?
— Да, разумеется, но причем здесь я…
— При том, что ради детей тоже порой надо соглашаться на некоторые жертвы. А вы, простите меня, отцом до сих пор были весьма посредственным.
— Вы забываетесь! — лицо заводовладельца вновь налилось кровью, но Вадим не дал ему завестись, легко огладив затылок «выползшим» из стены огненным протуберанцем. Покачнувшись, Мохов невольно оперся на стол.
— Спокойно, Павел Федорович! Никто не желает причинять вам вред. Скорее — наоборот. Дверь позади вас и не забудьте захватить с собой бланки. Когда заполните, отдадите в регистратуру, аванс уплатите в кассу. А теперь можете идти.
Продолжая опираться о стол, бизнесмен ошарашенно глядел на Дымова. В глазах его попеременно вспыхивали то ярость, то страх.
— Идите же, я вас не задерживаю. — Более жестко произнес Дымов.
Оторвавшись от стола и вяло кивнув, Павел Федорович на негнущихся ногах покинул кабинет.