– Для человека ты просто душка!
К ним присоединился отдувающийся Мадж, задержавшийся, чтобы добить незадачливого рыся.
– Угу, пыталась отговорить Маджа спасать приятеля, вот так, но я и не думал оставлять тебя на милость ласкового Сашима и его пернатого босса. Раз я до сего дня отверг массу возможностей предоставить тебя давно заслуженной участи, то решил продолжить в том же духе.
– Вы тут все чокнутые. Безумие выдр общеизвестно, но чтобы человек… – Перестраховщик скорбно покачал головой.
– Я просто надышался их духом. – Джон-Том похлопал Маджа по плечу и кивнул в сторону реки. – Что теперь? Они почти настигли лодку.
– И просто выйдут из себя, когда вместо нас найдут там крокодила.
– Мы думали, что, потратив стока сил, они заслуживают найти хоть кого-то, – беспечно пояснил Мадж.
– Но вернувшись сюда и найдя эту четверку, – указал Джон-Том на тела стражников, – они будут вне себя. Лучше нам не дожидаться этого.
– Согласен. – Енот указал в сторону заводи. – Украсть корабль не успеваем. Слишком долго ставить паруса, а на палубе могут быть часовые. Пираты решат, что мы попытаемся добраться до ближайшего селения – это моя деревня. Так что идем в другую сторону, на юг, и очень скоро они махнут рукой и забудут нас.
– На юг? А что тут к югу?
– Поблизости – ничего. А подалее – кто ведает? Может, еще деревня.
Может, найдем там согласного продать лодку. Может, просто одолжим. Но возвращаться к нам нельзя. Там они проверят первым делом, уж будьте покойны. Камалк – птица сообразительная. Заодно я думаю, лис теперь жутко разъярен из-за меня. Так что я бы пристроился к вам, если вы не против. – Он ткнул большим пальцем в сторону Маджа. – Этот выдр, он говорит, вы пытаетесь попасть в Чеджиджи. Я слыхал об том городе от других путешественников, уж будьте покойны. Всегда стремился туда, но повода не было. Теперь-то есть, ей-богу! Надо уносить свой зад со сковородки.
– Ты действительно считаешь, что они через какое-то время откажутся от погони? Я не знаю этого Камалка, хоть он и смахивает на своего не стоящего упоминания братца, но Сашим остался в дураках уже во второй раз и вряд ли рад этому.
– Его радость роли не играет. Не он там заправляет. Пираты неплохо знают океан, а я, – енот похлопал себя по серой мохнатой груди, – мне то есть, неплохо известны болота. Земля здесь, – он показал на лес, – выше и суше. Мы намного их опережаем, а в почве достаточно влаги, чтобы залить наши следы. Ежели они собираются преследовать Перестраховщика болотом, пусть ищут следопытов куда более опытных, чем я.
Мадж затрусил следом за енотом.
– Верняк. А ежели мы от них оторвемся, тада че? Не чесать же до этого клепаного Чеджиджи пешком?
– Говорю же, мы найдем лодку. Ежели нет, сделаем.
– Мы можем и одолжить ее, как ты сказал.
Говоря это, Джон-Том смотрел на Маджа, но ответ его ошарашил.
– Не-а. Теперь это не по моей части, приятель. Я завязал, вот так.
– С чего бы это? Неужто рысь съездил рукояткой сабли тебе по черепу?
– Это не совсем по моей инициативе, – чуточку смущенно признался Мадж. Джон-Том пристально посмотрел на Виджи, но та, избегая его взгляда, продолжала решительно всматриваться вперед. – И не окончательно, но я всерьез об этом подумываю.
Тут вмешался Перестраховщик и сказал, чтоб они не тратили силы на пустые разговоры, потому что до рассвета надо уйти от разъяренных преследователей как можно дальше. При смутном свете луны енот быстро и безошибочно выбирал в густом лесу самые надежные и прямые тропы. Но им на выручку пришло не только хорошее знание Перестраховщиком здешних мест. Проспавшие весь день Джон-Том и его товарищи на славу отдохнули, а пираты не выспались, да еще пьянствовали вечером. Дальше ста ярдов в лес они не сунутся.
Но Виджи дневным отдыхом похвастаться не могла, и когда даже ее безграничные силы подошли к концу, они задержались ровно на столько, чтобы соорудить из ветвей и лиан носилки. Теперь Джон-Том и Мадж несли Виджи, а Перестраховщик по-прежнему прокладывал путь сквозь густые заросли.
Джон-Тому пришло в голову, что Камалк может и впрямь отказаться от погони – этот попугай чересчур практичен. Будь здесь Корробок, он загнал бы своих подчиненных до полного изнеможения.
Но рассчитывать на разум пиратского капитана все же не стоило, и друзья шли почти до самого рассвета. К тому времени Джон-Том и Мадж вымотались настолько, что уже не могли бежать. С общего согласия Перестраховщик объявил привал, и через несколько минут все спали.
«Мы ушли от них, погружаясь в забытье», – вяло раздумывал Джон-Том.
Во сне перед его глазами то и дело появлялись два попугая: у одного не хватало ноги и глаза, а второй махал забинтованным крылом.
Вздохнув, Джон-Том перевернулся с боку на бок, пытаясь устроиться на сырой земле поудобнее, и пробормотал:
– Хорошо еще, у Камалка ранено крыло, так что он не смог полететь к лодке и увидеть, что там никого. Повезло нам.
– Повезло моим ягодицам, – фыркнула Виджи. – Когда они только-только связали меня и подвесили на дереве, он приковылял, чтобы осмотреть добычу. Так сказать, инспекция товара для определения стоимости. Он несколько забылся, и тут уж от него только перья полетели.
Темный силуэт рядом с ней негромко посвистывал – Мадж уже крепко спал.
– Понимаю. Ты укусила его, потому что он к тебе полез?
– Да нет, черт возьми! Я укусила его, потому что он оскорбил меня – этот змеев сын недооценил меня минимум на пятьдесят золотых, зеленая какашка в перьях!
– А-а.
Юноша снова прикрыл глаза, чувствуя, что быстро засыпает. На грудь ему лег листок или что-то вроде того.
Джон-Том мгновенно поднял голову. Из темноты на него таращились два желтых глаза с черными расщелинами зрачков. Мелкая тварь наподобие ящерки высунула язык – не в насмешку, а просто от любопытства, – и Джон-Том вскрикнул. В ней было не более шести дюймов, так что он тут же заглушил вырвавшийся от неожиданности вопль.
Тварь тут же взмыла в воздух. Вместо лапок у нее было четыре миниатюрных пропеллера. В шести футах от его груди она остановилась, зависнув в воздухе, как нечто среднее между колибри и игрушечным вертолетом. Среди деревьев порхало еще около дюжины ярко окрашенных насекомоядных ящериц.
Крик разбудил остальных. Моргая покрасневшими глазами, они уставились на стайку рептилий-вертолетиков, круживших над болотом. У каждой на боках виднелись светящиеся полоски.
Габаритные огни, усмехнулся Джон-Том.
Мадж и Виджи тоже видели таких ящериц впервые. Перестраховщик был потрясен невежеством спутников.
– Это вертунчики. Безобидные и очень вкусные.
Мадж хлопнул по вертунчику, спикировавшему на его морду, спутав усы выдра с червями. Джон-Том тут же с восторгом отметил, что ящерки с легкостью летают и вперед, и назад. При попытке протянуть к ним руку они резко отлетали, оставаясь чуть дальше пределов досягаемости.
Плоские хвосты служили рулями.
Он так и уснул с жужжавшим над ухом любопытным вертунчиком.
Перестраховщик пробудился первым, когда солнце стояло уже высоко.
Пиратов не было ни слышно, ни видно, так что путники задержались еще немного, чтобы быстро перекусить. Мангровые и кипарисовые заросли постепенно сменялись растительностью, предпочитающей сухую почву, – мелкими хвойными деревьями и голубыми магнолиями. Были здесь и деревья, покрытые серебристыми цветами, которые от прикосновения начинали вибрировать. Мадж заявил, что это отдаленная родня колокольных деревьев – только здешние не звенели, а гудели.
– Как мне и думалось, нашим друзьям неведомы здешние края. Они предпочитают грабеж на море. Мне сдается, с нами теперь все ладно.
Стало быть, скоро мы найдем следующую деревню и наймем лодку.
– Теперь ты, наверно, можешь вернуться, – сказал еноту Джон-Том.
– Уж лучше я пойду с вами, ежели вы не против. Большая часть наших довольна болотами и плевать хотела на остальной свет. А я завсегда хотел поглядеть другие края.