Я: Да, точно. В любом случае, чтобы уменьшить твою боль и вновь возвысить себя в моих глазах, ты должен принести мне еду. ПОТОМУ ЧТО Я НЕ ВЫЙДУ ИЗ СВОЕЙ КОМНАТЫ.
Дилан: Не надо кричать, солнышко. Но сегодня я не смогу прийти, извини :)
Я: Дилан (подсказка: плаксивый голос), мне нужна еда. Я должна была пойти за продуктами, потому что у меня в комнате почти ничего не осталось. Пожалуйста, помоги своему предполагаемому лучшему другу?
Дилан: Люблю тебя, солнышко, но тебе придется натянуть свои сексуальные трусики и выйти на улицу. Я занят (подмигивание, подмигивание).
Я: Отлично. Я разошлю извещение в газеты, чтобы люди знали, где можно посетить твои похороны.
Дилан: Потрясающе, ты лучшая. Хорошего дня.
Я: Ты отстой. (в другой версии анг. языка «ты сосешь»)
Дилан: Нет, я лижу :P
Бросив телефон на кровать, я издала разочарованный рык, в то время как мой желудок жаловался на то, что он пуст. По крайней мере, была одна хорошая вещь. Я чувствовала себя лучше, чем в предыдущий день. Нос все еще был немного заложен, голова слегка гудела, но я не кашляла.
Мне нужно было принять душ, а потом позвонить в секретную службу и узнать, смогут ли они вывести меня из квартиры незамеченной.
Мои движения были медленными. В конце концов, я не спешила выходить из комнаты, даже если мой желудок бурно кричал, чтобы я его покормила.
Приняв душ, я оделась в джинсы и мягкий шерстяной свитер. Стояла у двери с сумочкой через плечо и держалась за ручку. Даже несмотря на голод, разъедающий мои внутренности, в них все еще бушевали нервы.
Это глупо. Его там даже не было. Просто открой дверь и беги к лифту.
Вздохнув, я открыла дверь и быстро пошла к следующей двери, ведущей в главную жилую зону, где находился мой путь к спасению.
Не думай. Просто беги, приказала я себе. Открыв дверь, я обнаружила, что в комнате по-прежнему темно. Никто не открыл жалюзи, за что я была благодарна. Я бегом бросилась к лифту. Когда добралась до него, снова и снова нажимала на кнопку.
— Ну давай, давай же, — умоляла я глупую медленную конструкцию.
— Макензи.
— Ааа, — закричала я и повернулась, прислонившись спиной к дверям лифта и ища в комнате человека, который их произнес. — Грейсон?
Жалюзи внезапно открылись, и я сразу же заметила его, стоявшего возле пианино. Его лицо было пассивным, даже скучающим.
— Куда-то идешь?
— Эм, ах, хмм, может быть. Да. Нет, думаю, я вернусь в комнату. — Я потерла лоб. — Сиськи, ты видел их... Аргх, — снова закричала я, когда двери лифта открылись, и я оступилась, приземлившись на задницу. Быстро встала и нажала «Первый этаж», а затем «Закрыть».
— Да, то есть, еда, мне нужна еда. — Двери начали закрываться. Глупая я и мой глупый рот кричали:
— Прости за прошлую ночь, за то, что забралась на тебя, трогала тебя, и ты видел, ну, то, что ты видел.
Как только двери закрылись, я была уверена, что увидела, как Грейсон улыбнулся, и его глаза загорелись юмором.
Он улыбался.
И очень широко.
Его глаза танцевали прямо передо мной.
Но, возможно, мне это показалось.
Покачав головой, я прислонилась спиной к стене и вздохнула. Мои руки дрожали. У этого человека было свойство пугать меня, и однажды я верну его обратно.
Если только я когда-нибудь вернусь в квартиру.
Может быть, я могла бы работать в цирке. Читать предсказания.
Но, опять же, я никогда не умела придумывать, и, зная мою удачу, люди приходили бы за мной с вилами, когда то, что я им предсказывала, не сбывалось.
Оставив машину, я решила пройти несколько кварталов до пекарни, которую Дилан показывал мне некоторое время назад. Там был лучший кофе и кексы. Это было как раз то, что мне нужно, чтобы успокоить нервы.
Я вошла в булочную и улыбнулась Делии, дочери владельца, которая была примерно моего возраста.
— Как обычно? — окликнула она меня. Я кивнула и села в кресло у окна.
Достав свой телефон, я увидела, что у меня есть сообщение от отца.
Папа: В новостях ничего не говорили о тебе. Думаю, все прошло хорошо?
Покачав головой, я хихикнула про себя над тем, как он ошибался. Определенно, все прошло не очень хорошо. Тем не менее, я ответила.
Я: Только если ты называешь нормальным выставить себя идиоткой перед своим боссом, которому пришлось удерживать меня, чтобы я осталась в комнате... конечно.
Папа: Дерьмо!
Я: Ага.
Папа: Он тебя поджарил? Я могу позвонить ему, объяснить пару вещей.
Я была уверена, что он имел в виду не «поджарил», а «уволил». По крайней мере, я надеялась, что это так.
Я: Нет, пока нет, и, пожалуйста, не звони ему.
Папа: Позвони мне, если понадоблюсь. Я все еще могу надрать задницу, даже если и оранжевый.
Тут же пришло еще одно сообщение от папы.
Папа: Старый, а не оранжевый. Тушеный новый телефон.
Потом еще одно.
Папа: Господи. Глупый, а не тушеный.
Я: Лол. Я поняла, папа :) Спасибо!
Папа: Кстати, о надирании задниц, какой-то чернослив ждет Мармеладку у двери. Надо идти.
И последнее сообщение:
Папа: Да что ты будешь делать. Я имел в виду панк, а не чернослив.
Засмеявшись, я положила телефон на стойку. Бедная Лори. Я надеялась, что он не сильно смутил ее перед парнем. Волнение бурлило внутри меня. Я с нетерпением ждала недели, проведенной с семьей. Я запланировала сделать с ними миллион вещей, но главное — сводить их на игру «Доджерс». Папа был их большим фанатом.
— Держи, Кензи. — Делия поставила передо мной кофе и кекс.
— Возможно, ты только что спасла мне жизнь, — сказала я ей.
— Тяжелая ночь?
— Самая тяжелая.
— Вижу, у тебя не слишком хороший голос.
— Грипп. По крайней мере, перестало рвать легкие каждые десять секунд.
— Я приготовлю для тебя пакет вкусняшек на вынос.
Я проскулила.
— Ты выйдешь за меня замуж?
Она засмеялась и похлопала меня по плечу.
— Прости, милая, но я обещала себя другому. — Она посмотрела через плечо и крикнула: — Еще одно предложение руки и сердца, Уэсли.
Голова ее жениха повернулась в нашу сторону.
— Макензи, как ты смеешь пытаться отбить у меня мою женщину?
Я улыбнулась.
— Она обещала мне вкусняшки.
Он вздохнул.
— Женщина, ты не можешь получить ее, но если ты хочешь меня... — он подмигнул.
Засмеявшись, я покачала головой.
— Извини, Уэсли, но я предпочту приударить за Делией.
Он надулся.
— Каждый мужчина, женщина и собака делают это.
— Он шутит. — Делия улыбнулась и закатила глаза. Она поцеловала меня в щеку и вернулась к работе.
Она могла говорить, что он шутил, но Уэсли говорил правду. Делия была великолепна. Почти каждый день кто-нибудь приглашал ее на свидание. Однако она сказала мне, что ее сердце принадлежало мужчине, который пек сладости в задней части кафе. И рассказала, что как только ее отец нанял его, она пала жертвой его чар, как собственно и он. Это было так мило. Именно этого я хотела с Робертом или даже со следующим мужчиной в моей жизни.
Идея с моим фиолетовым чудовищем-вибратором действительно имела свои достоинства. Я была рада, что купила его.
Во-первых, он не разговаривал, не хрюкал, и на мне не образовывалась лужа пота. Не то, чтобы пот не был горячим, он был, но не тогда, когда я могла почти купаться в мужском поту. Это отталкивало.
Вибратор также возбуждал меня каждый раз, когда я этого хотела. Он не заботился о себе. Я бы все контролировала и в конце концов получила бы от него то, что хотела.
О Боже, что я делала, сидела в пекарне, потягивала кофе, поедала кекс и думала о своем скороспелом фиолетовом друге?
Очистив свой разум от сексуальных мыслей, я закончила завтрак, взяла свой пакет с вкусняшками и направилась обратно в квартиру. Ужас охватил меня, заставив мое тело дрожать, пока я поднималась в лифте на этаж. Молилась, чтобы его там не было.