— Бред, — подает голос из кресла Резникович.
— Что ты имеешь в виду?
— Я чувствую себя так, как будто вернулся в места, где я когда-то был, — но я о них почти ничего не помню. Память возвращается ко мне по фрагментам. Я действую: говорю, делаю что-то — и только потом понимаю, почему говорю и делаю именно так. Я знаком с большей частью тех, кто пришел. И вместе с тем они для меня — незнакомцы.
— Если тебя это утешит, скажу, что Мэрком, похоже, ничего им не обещает. А вообще, когда ты разговаривал с этим летуном, выглядело так, словно вы с ним старые знакомые.
— Так оно и есть! К тому же, кажется, Нерожденных я помню чуть лучше.
За окном послы от «паломников» о чем-то живо дискутировали с Мэркомом. Журский повернулся к Денису:
— А кто такие Нерожденные?
Тот вздрогнул и заморгал, словно только что проснулся.
— Нерожденные? Ну… это те эльфы, которых я непосредственно создал.
Максиму показалось, что его друг просто повторяет когда-то заученные слова.
— Скажи, Денис, ты помнишь, как это было?
Резникович потряс головой.
— Я же говорил тебе!.. — произнес он раздосадованно. — И да, и нет. Но я все время вспоминаю новые подробности.
— Это здорово. Потому что Мэрком с принцем возвращаются. И я уверен, старик будет упрашивать тебя, чтобы ты выступил перед народом.
— Я выступлю, — неожиданно твердо сказал Резникович, хотя пару минут назад сам же спрашивал, как ему быть.
— Только без глупостей, ладно? Как тонко отмечали классики, нам здесь жить. Не переусердствуй.
— Я знаю, что делать. Говорю же тебе, я все время вспоминаю, все больше и больше!
Дальнейшие события показали, что Резникович не ошибался — и на самом деле сумел выполнить все в лучшем виде. Даже скептически настроенный Максим, когда слушал Создателя, почувствовал нечто, похожее на восхищение. «Вот уж не ожидал, что этот старый бумагомарака способен на такие речи! — потрясенно думал он. — Если бы сейчас не видел и не слышал всего этого сам, ни за что бы не поверил!..» Ну а эльфы, разумеется, вообще шалели, внимая обращенным к ним словам Создателя. Хорошо еще, что в башне таки нашелся подходящий балкон, иначе Резниковича в приступе восторженного благоговения точно бы разорвали на клочки.
— Думаешь, они разойдутся? — устало спросил Денис, когда, закончив свою речь, вернулся в комнату и снова опустился в кресло.
Мэрком с Элаторхом переглянулись, после чего старец покачал головой:
— Весьма сомневаюсь. Их даже не станет меньше, хотя преобладающая часть тех, кто уже слышал тебя, отправится по домам.
— Зато новые все будут и будут приходить, — отозвался из своего угла Кэвальд.
— Назначишь время своих выступлений, иначе — никак. — В голосе Максима зазвенело раздражение. — И это еще только начало. Сюда будут сходиться эльфы со всего мира, чтобы послушать тебя, посмотреть на тебя, получить твое благословение. Они забросят свои повседневные дела и станут ходить за тобой толпами…
— Перестань, Макс! Ты преувеличиваешь…
Мэрком вздохнул:
— Увы, но твой друг прав. К сожалению, все будет так или почти так. Но ничего уже не изменить.
— Подожди-подожди, что за ерунда?! Зачем им «ходить за мной толпами»?
— Потому что значительно проще находиться в сиянии мудреца, учителя — но и в тени его — нежели самому пытаться достичь каких-либо вершин, — отрезал старец.
Вечер ознаменовался очередным ворохом происшествий, курьезных и не очень. Начать с того, что после обильной трапезы Максим, естественно, отправился на поиски соответствующего помещения, где мог бы получить облегчение. Ничего похожего Журский не нашел. Угрюмый, он вернулся в гостевые комнаты, собираясь пожаловаться приятелю, — и обнаружил того спящим. Идти искать Мэркома, наследного принца или Кэвальда? Но те уединились где-то в покоях старца и обсуждали проблемы, возникшие с появлением Создателя, а также связанные с дневником Брайлинна (вернее, с содержанием упомянутого дневника). Словом, Максим решил прогуляться во двор, где, помнится, росли весьма густые и надежные кустики.
— Здравствуйте! — вот так, не успел даже на полпролета спуститься, а уже, как говорится, отследили. Оборачивается. Девчушка лет восемнадцати-девятнадцати улыбается, неосознанно теребя край фартука. — А правда, что вы дружите с Создателем? — и громадные голубые глазищи доверчиво впиваются тебе в лицо: «нет, только не врите!»
— Правда.
— Это здорово!
— Да. — («Наверное, так оно и есть. Только сейчас, девочка, меня больше заботит другое…»). Ему пришла в голову мысль, показавшаяся достаточно разумной. — Послушай… а где здесь у вас… место… отхожее?
— А вам зачем? — удивилась она.
«Так, только не говори мне, что ваш Создатель сотворил вас еще и без… Романтик, блин!»
— Использовать по назначению.
— Так у вас же в комнате есть «вечерние вазы».
Сперва Журский чуть не накричал на нее. Мол, при чем тут вазы, когда человеку… Потом догадался, что она имеет в виду.
— Погоди-ка, а кто потом эти «вазы» выносить будет?
— Для этого существуют горничные, — она так и не могла решить для себя, шутит он или говорит всерьез.
— Знаешь, я вообще-то не привык, чтобы за мной убирали. Скажи-ка лучше, где находится… ну… отхожее место.
— Во дворе.
Она объяснила, как его найти, Журский поблагодарил и поспешил во двор, проклиная Дениса за то, что поселил своих эльфов в такой необустроенной эпохе.
Каким-то чудом до места своего следования Максим добрался незамеченным. Вероятно, потому что шел запросто, не скрываясь. Но вот, по размышлении, он смекнул, что во дворе до сих пор стоит табором целое толпище эльфов, прибывших сюда, дабы лицезреть Создателя. Ну а он ведь — «Его друг». Значит, без «интервью» не обойдется.
И не обошлось. Уже возле двери черного хода Журского ухватили за руку:
— Эй! Подожди!
Он постарался придать лицу суровое выражение и обернулся:
— В чем дело?
— Ты же пришел сюда вместе с Создателем, правильно? — на сей раз это был низкорослый эльф с огненно-рыжей шевелюрой и бородкой a la Атос.
— В принципе, да.
— Так тебя Он тоже создал?
— Прости?
— Ну, насколько я понимаю, Создатель, пока отсутствовал, не терял времени даром. Наверное, творил где-то другие миры. А потом узнал от Элаторха, что у нас тут происходит, и поспешил прийти. А тебя взял с собой. Из того мира, в котором находился, когда Его нашел Элаторх. Скажи, ты ведь сам не Творец?
— Да вроде нет.
— Вот видишь, о чем я и говорю! Выходит, ты — одно из Его созданий. Выходит, мы в чем-то с тобой даже братья. Ты Его слуга, да?
— Я его друг детства, — мрачно сообщил Журский. — И прости, если у тебя все, я пойду. Устал, знаешь.
«Атос» не успел ничего ответить, только разинул рот от удивления.
«И ладно, тоже мне, логик нашелся! „Его слуга“! Как же, разогнался!..» Сам Максим тоже набрал неплохую скорость — и поэтому едва не врезался в знакомую девчушку. Похоже, она специально поджидала его на лестнице.
— Ой, извините! Ну как?
— Что «ну как»? — едко уточнил он.
Голубоглазая сообразила, что ляпнула лишнее, покраснела, но не сдалась:
— Я имела в виду, как вам у нас, нравится?
«И чего я взъелся, в самом деле?»
— В целом — неплохо, но отдельные моменты, мягко говоря, печалят.
— Понимаю, — кивнула она. — Послушайте, я хотела вас попросить… не для себя, не подумайте! Для папы.
— Что с папой? Только учти, я не всемогущий.
— Но вы же друг Создателя! — в широко распахнутых глазенках — все та же искренняя вера в тебя. — А с папой… он пропал.
«Вот так. Похоже, люди… и эльфы пропадают здесь слишком часто».
— А чем могу помочь я?
— Учитель говорил, вы отправитесь в Топь. И…
— Подожди-подожди! — поднял руки Журский, пытаясь хоть как-то привести свои мысли в порядок. — О каком учителе идет речь? И при чем здесь Топь?
— Речь идет, вероятно, обо мне, — отозвался Мэрком. Судя по всему, старец поднимался по лестнице и слышал конец их разговора. — Что же касается Топи и прочего… Нимроэль, я же просил тебя!..