А шпиль уже вращался столь быстро, что энергия вокруг него закручивалась в спираль. На его конце рос сияющий шар…
«Разве я был достоин твоей любви? Как? Господи, как ты могла меня полюбить? За что?»
Лишь тишина и молчание в ответ.
Ком подступил к горлу, а слёзы… Они не приносили облегчения. Только новую боль – с каждым новым взглядом на Джайну.
«Я всех подвёл. С самого начала подвёл. Ольгу, стражниц, Крутова, всех, кто погибли или пострадали из-за меня. А вот теперь и тебя подвёл. Господи, я не хотел! Не хотел, чтобы всё так вышло!»
А по шпилю от самого основания побежали молнии. Огромные, ветвистые, даже дотягивающиеся до «стен» туннеля-воронки. Скоро, очень скоро…
«Столько людей… И разве в итоге оно того стоило? Нет, чёрт побери! Ни хрена оно того не стоило! А я, осёл, тупо и слепо шёл на пролом… Я… Ирма была права. Я – чудовище. Если бы не я, ничего этого бы не случилось. Если бы не я, никто бы не погиб. Ты была бы жива, Джайна… А теперь всё кончено… Что же я наделал?!»
Грусть и точка становились всё сильнее и невыносимее. А пустота, возникшая в душе как только он увидел, что стало с юной волшебницей, всё ширилась. Чувство было таким, будто его медленно отключали, или превращали в бездушного робота, не способного чувствовать. Мир утратил все краски. Всё стало не интересно. Но… Неужели в этом сердце ещё осталось место надежде?
«Знаешь, я бы всё сделал по-другому, будь у меня второй шанс. Я не хочу быть тем, кем стал, кем являюсь сейчас. Если бы всё можно было повернуть вспять… Джайна, клянусь – всё было бы иначе…»
Слабый, едва уловимый проблеск. Тонкий луч надежды… на что?
«Это всё я. С самого начала это был я. Моя ошибка. Меня никто не тянул за язык! Господи! Господи, прости! Тщеславие и гордыня – вот оно! Прости, что я отрёкся от самого дорогого в жизни ради этой чёртовой силы и возможности путешествовать между мирами! Я всё готов отдать – силу, жизнь – всё! Лишь бы только её спасти! Их всех! Прости, Господи!»
Отчаянная мольба, полная надежды…
Световой шар на конце шпиля вспыхнул, втянув в себя все молнии, ослепительно засиял и «выплюнул» луч.
«Неужели это всё?» – успел подумать Странник, и всё вокруг затопил мягкий белый свет…
Глаза Шэгона всё ещё светились, когда он, обессилев, рухнул на пол, бормоча: «Мы проиграли. Всё кончено», – и повторяя это раз за разом.
- Мэтт? – Вилл была рядом, взяла его за руку. – Как ты? Что случилось?
- Это конец… Вилл, это конец, – прошептал он.
- Что это значит? – спросил Фрейнар.
- Он рассказал всё, всю правду, которую мы с ним только что увидели, своему народу. Рассказал и исчез. Он умер. Я не чувствую его, – отозвался Шэгон. – Т’хасс умер…
- Но это того стоило? Ты знаешь, что там происходит? – Крутов кивнул в сторону, подразумевая «снаружи».
- Ящеры в смятении, – попытался встать Регент. Не вышло. Ирма и Вилл ему помогли. – Жаждут мести. Они готовят ментальный удар, который сокрушит всех, кто их обманул.
- Что ж, каждому – своё, – философски изрёк Второй понимая, что удар обрушится и на него самого. Он смирился.
- Как бы там ни было, у нас ещё есть дело, – жёстко пресёк разговоры Крутов. – Мы должны разрушить это чёртово ядро. Ещё один залп! Огонь по команде. Всё решиться здесь.
Все – и бойцы «Особого отдела», и маги, вновь приготовились атаковать. О чём сейчас каждый думал? Кого или что вспоминал? Родных и близких? Друзей? Любимых? Родной город с его уютными улочками, лица соседей и ворчливого водителя школьного автобуса. Мороженщика, который каждый день останавливался на перекрёстке у школы. Мысли стражниц.
Или иной мир, его природу, животных, радость от дуновения ветра и теплых лучей солнца на лице. Узкие городские улочки, втиснутые меж двух и трёхэтажных домов с покатыми крышами, каменные мостовые, по которым расхаживает самый разношёрстный люд, центральную площадь, где в будние дни стоит рынок, а по праздникам случаются различные игрища и ярмарки.
А кто-то вспоминает свою работу. Стеллажи, полные древних фолиантов, студентов на лекциях… Или те битвы, в которых довелось участвовать и тех, ради кого это было. Или всю свою жизнь, полную лишений и самоограничений… Друзей, боевых товарищей, всех, кто не смог дойти…
Удар сердца.
И раздаётся короткое «Огонь!» И все – даже Второй – подчиняются. Вновь лавина энергии понеслась к гигантскому шпилю, объятому дымом. Вновь чёрное ядро стало корчится, будто предчувствуя беду. Миг спустя чудовищный взрыв сотряс всё вокруг, а вспышка ослепила…
А когда же зрение восстановилось, то…
- Наконец-то…, – не веря своим глазам ошеломлённо выдохнул Магнус, опускаясь на колени. – Наконец-то! – воскликнул он, ведь сердце его наполнилось радостью!
И было от чего – на этот раз им удалось! Стабилизатор не выдержал этой атаки! С диким гулом и грохотом он трескался, ломался, взрываясь по всей длине, осыпаясь огромными осколками и обдавая всё вокруг густым дымом, пламенем и неистовыми разрядами! Гигантский многокилометровый шпиль раскалывался на части, а без него, не способные более поддерживать ядро, стали взрываться и все остальные стабилизаторы! Волна взрывов и пламени прянула во все стороны по внутренней поверхности помещения-сферы, ибо и малые стабилизаторы тоже не выдерживали, окрашивая всё вокруг в чёрно-оранжевые тона огня и дыма!
А ядро пошло вразнос. Оно начало стремительно увеличиваться, выбрасывая во все стороны чёрные щупальца, поглощая и преобразуя всё, до чего дотрагивалось, в первооснову…
- Остановим его! Вместе! – видя это, заорал Звягинцев. Но все помнили, что нужно делать. Сосредоточение. Концентрация. Что-нибудь безопасное…
И ядро, вздрогнув, замерло. Оно корчилось, колыхалось, шло волнами, точно сопротивляясь общей воле людей, но с места уже не двигалось.
Секунда, другая, третья…
Ядро дёрнулось, вспухло, выпростав ещё десяток щупалец, впившихся в стены гигантского зала, которые мгновенно начали чернеть в местах касаний… А затем вдруг – в один миг – оно, засияв, обратилось в огромнейшее облако снежинок вместе со всеми щупальцами и взорвалось, обдавая тоннами снега всё вокруг! Мириады маленьких, сияющих в свете пожаров, белых пушинок заполонили огромное пространство реакторного отсека, превратив его в нечто похожее на новогоднюю игрушку-шар, с запечатанным внутри заснеженным городом.
- Фу-у-у-у-ух! – Ирма буквально рухнула на колени от усталости. – А я всё же надеялась на зефирного человека…
- Наивная, – усмехнулась Корнелия.
- Это… победа, – прошептала Вилл. – Это победа? – посмотрела она на Второго.
Никто ещё не мог поверить в случившееся. Слишком долог и труден был путь. Слишком много раз их ожидания обманывались. Слишком много раз они преждевременно праздновали победу. И теперь были осторожны в своих чувствах.
- Не знаю… Что-то не так…, – задумчиво и даже тревожно ответил он. – Что-то… А-а-а-а-а-а!! – его неожиданный крик хлестнул по нервам точно кнут!
- Что случи…лось, – хотел спросить Крутов, и запнулся, потому что Второй вдруг начал рассыпаться в мельчайшую пыль и таять, будто его распыляли на атомы, а вместе с ним исчезала и та часть платформы, где он стоял! – Все назад! – тотчас крикнул глава ФСБ, увлекая за собой Вилл, стоявшую рядом. Маги и бойцы бросились прочь и лишь оказавшись в полусотне метров от Второго остановились, чтобы оглянуться.
А он кричал. Дико. Душераздирающе. Бился в агонии. Неведомая сила скручивала его, мотала из стороны в сторону, платформа распылялась. Тело его – целые куски плоти – испарялось, рассыпаясь в мгновенно исчезающую пыль…чтобы затем так же быстро восстановиться, срегенерировать. Раз за разом. Кожа и мышцы, будто порывом чудовищного ветра содранные со своих мест и уносящиеся в даль вихрем исчезающих частиц, тотчас появлялись снова. Руки и ноги… Дикая, нестерпимая боль. Не остановить, не вытерпеть. И не умереть, ибо регенерация чудовищно быстра.