— Во что ты опять вляпался, Томмен? — со вздохом спросил второй шем. Посмотрел на горничную. Голос внезапно стал глубже, заиграл бархатными нотками. — Синна. Здравствуй. Ты в порядке?
Наклонившись, он подал девушке руку. Та уставилась удивленно. Когда-то Синна не понимала, как другие могут забыть имя и лицо. Теперь знает: у большинства — что эльфов, что шемов — память короче, чем хвост у мабари. Сама она вспомнила парня за пару секунд: звать Эрвин, служит посыльным, накануне за какие-то заслуги был представлен лично командору. Но шему-то с какой радости помнить эльфийку по имени?
— Меня немножко уронили на пол, — зло прошипела она и поднялась самостоятельно.
— Да она сама на меня налетела, — принялся оправдываться Томмен.
— Ты в следующий раз так Маленького командора снесешь, — насмешливо откликнулся Эрвин. — И обругаешь второпях. Тоже, конечно, способ попасться на глаза.
Томмен что-то обижено проворчал. Синна посмотрела на незваного защитника внимательнее. Шем и шем, ничего особенного: черты лица резковаты, глаза — самого заурядного карего цвета. Сам Эрвин товарища будто вовсе не слушал.
— Синна, ты куда сейчас? — спросил он. — В покои командора?
— А хоть бы и так! — отмахнулась эльфийка.
Быстро дернув плечами, она прошла мимо. Но Эрвин крикнул товарищу, чтоб уходил один, а сам за три шага догнал девушку.
— Давай провожу. Чтоб еще какой-нибудь здоровяк не сбил.
До крыла, где в прежние времена жила семья эрла, а теперь обосновались Стражи и их приближенные, следовало подняться по лестнице и пройти пару коридоров, так что вряд ли Синна успела бы во что-то врезаться.
— Любитель острых ушек! — радостно выкрикнул позади Томмен.
— Заткнись, Том, — неожиданно резко бросил Эрвин через плечо. Перевел взгляд на Синну и пробормотал непонятно к чему: — В смысле, я ничего не имею против острых ушей. Ну, понимаешь, не в ушах же дело.
— Пойдем уже, — фыркнула на него эльфийка и прибавила шагу. Чего это он оправдывается? Боится, что Синна донесет Нериэль про уши? Командору будет наплевать, но курьер-то об этом не знает.
Подождав, пока Томмен скроется за углом, горничная спросила:
— Рассчитываешь увидеть командора?
Эрвин несколько раз удивленно моргнул. Развел руками.
— Нет. У меня нет послания.
— Хм, — ответила Синна. Взгляд, брошенный на курьера, говорил гораздо более прямо: «И чего ты тогда за мной увязался?»
На лестнице она почти побежала. Курьер шагал следом.
— Эм. Меня, наверное, скоро опять отправят в Амарантайн, — сообщил он. Будто Синне дело есть! — Мне там показали лавочку со всякими сладостями. Можно купить не очень дорого, даже сейчас.
Синна хотела ответить что-нибудь насмешливое: курьер, видно, забыл, что ей-то тех сластей не видать. Но решила вовсе не раскрывать рта. Если стиснуть зубы как следует, гадостей не наговоришь. Не дождавшись ответа, Эрвин продолжил:
— Я больше всего люблю марципан. А ты?
Рот наполнился слюной. Синна пробовала марципан. Один раз. Маленький кусочек. «С меня довольно!» — решила она. Когда эльфийка развернулась, карие глаза оказались почти напротив. Эх, надо было сперва прибавить шагу. Был отличный шанс накричать на надоедливого человека сверху вниз.
— Тебе что надо, шем? — спросила Синна напрямик. — Командору тебя представили, я сама видела. Встречи с ней я не устраиваю и словечко не замолвлю.
— Я не… — невнятно пробормотал человек. И внезапно улыбнулся. — Тебя не проведешь, Синна. Я хотел спросить, — он облизнул губы, карие глаза потупились, но тут же вернулись к ее лицу, — когда я буду в увольнении и командор тебя отпустит — может, ты погуляешь со мной где-нибудь?
Предложение было встречено гробовой тишиной: Синна так опешила, что возмущенный возглас застрял в глотке.
— Можно пройтись по окрестностям. Здесь тоже есть пара хороших лавочек. Я куплю тебе что-нибудь вкусное.
— Тебя что, по голове стукнули, шем? — промямлила Синна, когда пауза уже откровенно затянулась.
— Наверное, вроде того, — признался Эрвин, взлохматив пятерней волосы. Еще несколько движений, и будут торчать хуже, чем у Синны. — Ты говорила с командором, когда сенешаль меня привел. У тебя было такое милое выражение, словно ты сердишься и улыбаешься одновременно. И еще твои глаза…
— Что — глаза? — буркнула Синна. Сообразила, что все еще стоит и все еще смотрит ему в лицо. Развернувшись, пошла дальше.
— Сияющие, — выдохнул ей в спину шем. — И веснушки трогательные.
Воздух в горле внезапно стал плотным — хоть ножом его режь. Синна закашлялась.
— Ты в порядке? — тут же спросил Эрвин. Лестница кончилась, он опять пошел рядом.
— А волосы у меня тоже прекрасные? — прохрипела эльфийка, вытирая брызнувшие от кашля слезы.
— Гм, — замялся человек. Взглянул искоса на ее безобразную шевелюру, но продолжил с неожиданным мягким выражением. — Я понимаю, на этот вопрос нельзя ответить правильно. Ты, наверное, затем и остриглась, чтобы к тебе не приставали. Но если ты никому не даешь шанса, то как узнаешь, что кто-то его стоит?
— Я остриглась, потому что хозяйка на ферме брала работать только самых уродливых девчонок! — выпалила Синна. Прикусила язык. Вот всегда так: ляпнешь и пожалеешь! Отродясь она не собиралась никому об этом рассказывать, а шем взял и вытянул! Девушка спешно добавила первое, что пришло в голову: — И вообще, почем тебе знать? Может, у меня жених есть?
К ее удивлению, шем улыбнулся во все зубы.
— Вот это вряд ли! Будь у тебя любимый, ты бы подравняла волосы, чтобы больше ему нравиться.
Брови Синны поползли вверх. Не так уж прост этот курьер.
— Ты же шем, — буркнула она, глядя исподлобья. — А я — эльфийка.
— А разве при Серых Стражах не все равно? — откликнулся он. — Я спрашивал. В ордене хоть эльф, хоть гном, хоть человек — без разницы. А Амарантайн теперь принадлежит ордену.
Синна промычала в ответ что-то нечленораздельное. Вообще-то, человек говорил правду — достаточно выстроить в линию Стражей, чтобы убедиться.
— А за что тебя представили командору? — спросила Синна, не найдя, на что еще перевести разговор.
— Да сущая мелочь, — пожал плечами курьер, но против допроса возражать не стал. — Меня отправили с посланием в один дом. Там творилось кое-что странное, но я перемолвился с местными и разузнал, в чем дело.
— Вот так просто спросил, и тебе рассказали? — переспросила эльфийка, хмуро взглянув на него. Вот бы тоже так уметь. Но Синна если уж откроет рот — обязательно что-нибудь ляпнет не к месту.
— Это несложно на самом деле, — шем улыбнулся и даже слегка развел руками. — Люди очень хотят, чтобы их выслушали, только виду не подают. Надо немножко подстроиться, и…
— И тебе все выболтают? - едко закончила Синна. До комнаты эрла осталось всего ничего.
— Я могу тебе объяснить, как это делается, - примирительно предложил человек.
Синна остановилась в нескольких шагах от двери. Внимательно посмотрела на шема, стараясь изобразить вопросительный взгляд, как у командора.
— Давай погуляем вместе, а пока ходим, я тебе все расскажу, - предложил человек с лукавой улыбкой.
Тут бы, конечно, следовало фыркнуть на шема и хлопнуть перед его носом дверью комнаты, но внутри уже засвербело любопытство. В конце концов, что дурного, если она вытянет из человека пару советов? Ей это лишним не будет!
— Но я тебе ничего не обещала, — заявила со слегка преувеличенной сердитостью Синна. Помялась. — Так когда у тебя увольнение?
***
— Отдыхаешь?
Натаниэль отвлекся от заточки кинжала, чтобы бросить взгляд на белокурую эльфийку.
— Почти.
Его успокаивали знакомое дело и знакомый вид: скальные отроги, прилепившиеся к крепостной стене домишки, серая лента тракта. Ребенком Натаниэль прибегал на крышу, когда бывал зол и расстроен. Или прятался от родительского гнева — по преимуществу материнского, потому что отец его всегда находил. Хоу невесело усмехнулся. Недалеко он ушел от того мальчишки, если разобраться.