— Хмель ломает концентрацию. В Круге ученики не пьют. Привычки к этому у меня нет, — она кивнула на бутылку. — А для такой коротышки одной чаши довольно, чтобы хохотать без остановки или уснуть.
— Но ведь ты давно не в Круге?
— Но всегда или слишком занята, или у многих на виду. Не было случая попрактиковаться. Лучше начну с малого.
Нериэль осторожно поднесла чашу к лицу, повела носом. Похоже на запах фруктов, но толком не разберешь. Сделала маленький медленный глоток. Против ее ожидания, жидкость не отдалась горечью на языке. Но вкус слишком странный, чтобы сказать, нравится или нет.
— Первый ход я уступлю тебе.
Некоторое время они молчали, лишь фигурки постукивали о доску. Чародейка размышляла.
Захватить императора. Послать лазутчика? В одиночку даже военачальник не справится — разве что сперва перебьем всех защитников. Оборонять своего императора? Важно, но войны обороной не выигрывают. Постараюсь-ка для начала захватить центр доски…
Только после десятка ходов Нериэль вспомнила, что битва затеяна ради развлечения, и не обязательно вести ее в напряженном молчании.
— Похож на Справедливость, каким он был в Тени, — заметила она, сдвигая своего офицера. Оба игрока поневоле оглянулись на Кристофа. Он замер, привалившись к стене, и неловко переворачивал руками в латных перчатках страницы книги «Лириум. Глас Создателя».
— Не подумай, будто я не доверяю тебе, командор, — помявшись, сказал Вэрел, — но ведь Кристоф…
— Справедливость.
— Именно об этом я хотел сказать. Он… одержим? Благим духом? Ты уверена, что это вообще возможно?
— Я уверена, что он не демон, если ты об этом. Жаль, что душа Кристофа уже ушла в Тень. Мне случалось видеть человека, которого дух таким способом вернул к жизни. Его тело не разлагалось, а душа и память остались невредимыми. В любом случае сейчас Справедливость не может уйти. Постарайся объяснить солдатам его присутствие. Он будет сражаться за нас. И он не опасен, — Нериэль приподняла уголок губ, — если при нем не совершать ничего преступного.
— Тогда мы во многом схожи, — ответил на улыбку сенешаль. Сдвинул на две клетки фигурку мага. — Твой император под ударом, мой командор.
Он поймал удивленный взгляд и пояснил:
— Об этом принято сообщать.
— Какая изысканная вежливость, — не удержалась от смешка Нериэль.
Некоторое время она размышляла, как проучить нахальную фигуру. В обороне осталось не так много бойцов. В итоге сдвинула императора. Теперь он сможет атаковать мага из безопасного места.
Наверное, императору тоже хочется сражаться. Горько, когда другие умирают за твою корону, а ты не имеешь права. Бедный Кайлан. С другой стороны, Анора, храни ее Создатель, не против. А мой император — Кайлан или Анора? А остальные?
— Сложная игра, — сказала она вслух. — Но проще жизни.
— Никаких неожиданностей, — согласился сенешаль и оставил мага в покое, занявшись офицером. — Партия начинается, когда стороны равны и готовы. Друзья и враги никогда не меняются.
Нериэль чуть заметно качнула подбородком, соглашаясь. Смерила оценивающим взглядом вражеского кавалериста. Из-за этого шевалье к императору справа не подобраться. Интересно, получится его выманить?
— Фигуры не боятся, не сомневаются, — продолжила она. — Не надо думать о том, каково пехотинцу атаковать кавалериста или мага, которые намного сильнее. Или видеть гибель товарищей.
Или становиться военачальником просто потому, что настоящий военачальник убит.
Нериэль отогнала мысль и переставила офицера, которого называла похожим на Справедливость.
— Фигуры не оставляют любящих детей и красавиц-вдов, — закончила она. — Твой император под ударом.
— Размен, верно? А ты бы хотела такую армию?
Кавалерист Вэрела сбил офицера, чтобы тут же пасть: Нериэль передвинула военачальника. Задумалась, но ненадолго.
— Нет. Это больше похоже на порождений тьмы, — она откинулась на спинку кресла и провела рукой по глазам. Схватка игрушечных армий становилась все интереснее, но… — Знаешь, я устала. Мы можем доиграть в другой раз?
— Конечно. Партии часто ведут по частям.
Они сложили выбывшие фигуры на места, но доску убирать не стали. Вэрел расслабленно замер в кресле, отпил глоток из кубка. Чародейка к своему больше не прикасалась.
— Я никогда не спрашивала, — заметила Нериэль мягко, — у тебя есть семья?
Вэрел некоторое время молчал, прежде чем ответить.
— У меня есть внук, — сказал он наконец.
«Только внук? — отметила девушка про себя. — А его отец или мать? А их мать?»
— Он живет в Амарантайне? — осторожно спросила она. — Наверное, еще малыш?
— Да, но уже большой проказник, — улыбка тронула губы Вэрела и тут же пропала. — По крайней мере, мне так пишет его бабка. Они живут в Денериме.
— Так далеко? Должно быть, вам и увидеться непросто, — сочувственно покачала головой Нериэль.
— Когда я понял, что служба у эрла Рендона рискует плохо закончиться, то нашел предлог и отправил дочь подальше, — хмыкнул сенешаль невесело. — Я рано овдовел и, боюсь, воспитал Мередит скорее мальчиком, чем девочкой. Здесь ее норов довел бы до беды. А там она вышла замуж за славного юношу и родила ребенка.
Нериэль вспомнила пыточные подвалы эрла Хоу и кивнула. Должно быть, Вэрелу непросто было отправить прочь единственного родного человека, но сенешаль поступил правильно. Вот только… В душе заворочалось беспокойство.
— Она была в Денериме, когда…? — начала Страж. Вэрел кивнул.
— Мередит с мужем прикрывали отход горожан.
Нериэль впилась зубами в нижнюю губу.
Он служил мне все это время! Служил преданно, ни разу не выказав недовольства! Мне, которая не спасла…
— Мне очень жаль, Вэрел, — пробормотала она. Быстро коснулась руки собеседника и тут же отпустила. Выдержки, чтобы посмотреть в золотистые глаза, ей не хватило. — Я ничего не могу изменить в прошлом, но сделаю все, чтобы больше такого не происходило.
— Не казнись, командор, — мягко попросил сенешаль. — Они сражались за свой город и своего ребенка, и умерли как герои.
Он одним глотком осушил кубок. Нериэль приподняла чашу и тоже допила ее за двух героев, которых навряд ли помянет кто-то кроме немногих близких. Сладковатое вино жгло гортань не хуже, чем кровь порождений тьмы.
— Я понимаю, что нельзя спасти всех, — продолжил Вэрел. — Ты ведь тоже это понимаешь?
— Разве ты не пытался спасти всех, кого можешь, от эрла Хоу? — парировала Нериэль, но теперь хотя бы смогла поднять глаза на сенешаля.
— Это привело меня в темницу, — кивнул человек со смешком, полным горькой иронии. На сей раз он опустил взгляд. — Но я помог далеко не всем. Те, кому не смог… Помню их лица отчетливее, чем… чем большинство других.
Он глубоко вздохнул и заговорил бодро, явно показывая, что пора сменить тему.
— А у тебя есть родные, командор?
Страж ответила не сразу. В голове краткими искрами мелькнули мысли об эльфах по фамилии Сурана, чьи лица Нериэль забыла много лет назад, потом — о старом чародее Ирвинге и его непутевом ученике Йоване, который скрывается под именем мастера Левина, если не погиб. Но следом возникли два других образа. Высокий мужчина с темным лицом ривайни, выходца из Андерфелса, с внимательными умными глазами. Русоволосый ферелденец, чья улыбка преображает лицо и зажигает искорки в глазах, так что не улыбнуться в ответ невозможно. Нериэль стало тепло, будто огромная птица обняла ее мягкими крыльями цвета ливня и серебра.
Командор прошлась по залу взглядом, задерживая его на каждом из бойцов, и не стала скрывать невольную улыбку.
— У меня есть Стражи.
— Не делай этого, Нериэль, — сказал Вэрел внезапно.
Оглянувшись, девушка увидела боль на лице сенешаля. Он некоторое время молчал, прежде чем объясниться.
— Я приезжал поздравить дочь с рождением ребенка. Больше мы не виделись, и я помню каждую ее черточку. У тебя сейчас было точно такое выражение, как у Мередит, когда смотрела на малыша.