— Под хорошую выпивку я готов! — прогудел из-за забрала гном. — Можешь рассчитывать на Огрена!
Вэрел слегка поморщился. Рыжебородый Страж в бою стоил десятка воинов, но и пил за десятерых. А буянил пьяным с таким размахом, что десять забулдыг не угонятся. Впрочем, если провести церемонию быстро, Огрен не достигнет роковой кондиции.
Эльфийка молча смотрела в глаза последнему из Стражей.
— Это не приказ, Натаниэль, — сказала она наконец. — Как хочешь.
— Ну уж нет, — зло хмыкнул молодой черноволосый человек в кожаной броне. — Это не смешно.
Сенешаль сдержал вздох облегчения. Из всей четверки мужчина выглядел наиболее достойно: благородная осанка, решительное лицо, безукоризненные манеры. Однако вызывал беспокойство на грани с откровенным неудовольствием. На встрече с баннами Натаниэлю Хоу точно делать нечего.
Стражи отправились приводить себя в порядок, но командор не ушла.
— Как твоя нога? — спросила она.
Вэрел раздраженно дернул уголком рта. В бою с порождениями тьмы он получил легкую рану в бок и сломал ногу. Хотелось верить, если бы не увечье, твари не взяли бы его в плен так легко. Раны залечили магией и снадобьями, но перелом нет-нет и напоминал о себе, мучая не столько плоть, сколько гордость. Стоять на коленях с вражеским клинком у горла — не лучший способ встретить своего командора.
— Я в полном порядке, — заверил он. Через силу добавил: — Спасибо.
— Спасибо Андерсу, — покачала головой эльфийка. Она чуть заметно улыбнулась, но Вэрел видел, что улыбка предназначена не ему. — Он отличный маг и не пожалел сил.
Не то чтобы у Андерса был выбор: стоило королеве выехать со двора, как командор засучила рукава и объявила, что чародеям пора заняться целительством. Поскольку чародеев кроме нее и Андерса не наблюдалось, эльфийке пришлось работать за двоих, человеку — за пятерых. При всем уважении к командору, в лечебной магии она оказалась не сильна.
Двое Стражей были в тронном зале через двадцать пять минут. Командор явилась к дверям через полчаса, похожая… ну, хотя бы на приличного мага, а не давешнее чучело. Слава Создателю, сине-зеленая чародейская одежда чистая и не штопанная. Вэрел не знал, как намекнуть, что эрл в обносках не внушает должного уважения.
— Я должна что-нибудь знать, прежде чем начнем?
Бледное лицо казалось спокойным, но пальцы нервно крутили медальон на шее. Украшение явно видело не один десяток лет, и даже заботливая починка не могла скрыть, что когда-то с ним обошлись очень грубо.
Посторонившись в дверях, Вэрел указал наиболее важных баннов. Чародейка кивнула и спрятала медальон в вырез одежды, прежде чем войти.
— Дамы и господа, Нериэль, Страж-командор Ферелдена и законный повелитель Амарантайна, — объявил Вэрел, стараясь не выдать напряжения. Жаль, по протоколу нельзя держать руку на эфесе меча. Или лучше обнаженный меч. По лицам видно: банны с трудом переваривают мысль, что вместо эрла у них теперь остроухая чародейка. Сердце гулко отсчитывало удары. Но когда оно стукнуло трижды, лорд Эддельбрек опустился на колено. Остальные последовали его примеру.
— Встаньте, пожалуйста, — хрипловато попросила командор. Вэрел отчетливо услышал ее глубокий вдох. — Я понимаю, многие здесь встревожены из-за того, что Амарантайн передан Серым Стражам. Многих беспокоят перемены, которые я принесу с собой. Мы разные, но мои цели не отличаются от ваших.
Девушка протянула баннам раскрытую ладонь.
— Я хочу защитить Амарантайн, — сказала она, чуть возвысив голос. Подняла так же вторую руку. — Я хочу добиться его процветания. Ради этого я готова сражаться. Разве Амарантайн не стоит того, чтобы бороться за его будущее вместе?
Она скрестила руки перед грудью и поклонилась, показывая, что речь окончена. Вэрел вдохнул поглубже и жестом пригласил банна Эсмерель начать присягу. Все шло гладко, но сенешаль не мог отделаться от напряжения. Нога поднывала.
Когда клятвы отзвучали, аристократы вернулись к разговорам. Командора, стоило ей сделать шаг с возвышения, зажали в клещи Эсмерель и Эддельбрек. Вэрелу осталось наблюдать. Сенешаль вправе осадить всякого, кто проявит непочтительность к хозяйке Башни. Но вклиниться в беседу со своим мнением ему не позволено.
Вэрел пошел к капитану Гаревелу, потом к дверям — размяться и присмотреть за гостями. Особенно его обеспокоил лорд Гай, явно успевший приложиться к чаше. Трудно предположить, что сболтнет его развязанный вином язык при первой же возможности. А разбираться со скандалом, конечно, сенешалю. Он попытался подать знак своей эрлессе, но та беседовала с сэром Тамрой. Командор вежливо улыбалась, а вот у гостьи улыбка вышла довольно нервной. Сенешаль подошел ближе.
— …о героине Ферелдена, — говорила Тамра. — Но не была уверена, что вы так же горячо отнесетесь к обязанностям эрла, как к войне с порождениями тьмы.
— Мне оказали большое доверие. Если не справлюсь — подведу и ее величество, и Серых Стражей, — ответила командор. — Но если не верите в мою добрую волю — поверьте хотя бы в мой расчет. Победа над Мором пробудет в памяти недолго. Стражи должны быть хорошими хозяевами, если хотят удержать Амарантайн.
— Это разумно, но… — начала сэр Тамра.
Она сделала шаг к собеседнице и понизила голос. Вэрел перестал слышать. Женщины неторопливо, словно прогуливаясь, отошли к стене, где меньше народу.
Сенешаля меж тем знаками позвал слуга. Пока решали вопрос с вином, командор уже закончила беседу и двинулась — нарочно не придумаешь! — прямиком к нетрезвому лорду. Обменялась приветствиями с его собеседником, леди Мораг.
— Это большая честь для нас — быть вашими вассалами! — провозгласил Гай так громко, что даже Вэрел услышал, и предложил командору кубок. Та невозмутимо приняла чашу, хотя вино и так принадлежало ей.
Сенешаль вздохнул с облегчением. Кажется, обойдется без скандала. Но полчаса спустя он с редким удовольствием выполнил приказ завершить прием и очистить зал.
— Хорошо, — Вэрел позволил себе усталый вздох. — С этим разобрались.
Страж-командор молча отвернулась от входа и принялась сверлить взглядом тяжелое кресло с собачьими головами на спинке. По этому креслу на возвышении зал звался тронным.
— Вэрел, — негромко окликнула она, — это кресло — оно ведь мое?
— Да, командор. Вы можете приказать, чтобы его заменили, если не нравится, — сдержанно сообщил сенешаль и быстро добавил: — Хотя я бы рекомендовал сперва убрать гербы Хоу с доспехов и стен, где они остались.
Кресло было наследием предыдущих владельцев башни, но Вэрелу оно нравилось. Он слышал предание, будто один из прежних Тейринов спросил эрла Хоу, что крепче — вассальная верность или исполинский дуб. Хоу ответил: над судьбой дерева властен Создатель, а истинную преданность не может поколебать даже он. Словно в подтверждение его слов, дуб, у которого шел разговор, в ту же ночь разбило молнией. Из древесины изготовили кресло эрлов. Правда, теперь легенда звучит иронично-горько.
— То есть я могу в него сесть?
— Да, командор, — сенешаль расслабился и тихонько хмыкнул. — Оно в вашем распоряжении, как и все стулья в крепости.
Она буквально рухнула на сиденье. Вэрел слегка позавидовал: ноги гудели, место перелома словно иголками кололо.
— Сядь тоже. Ты стоял всю церемонию, — она махнула слуге. — Стул сенешалю!
Вэрел, не дожидаясь стула, опустился на край возвышения, боком к командору. С трудом удержался, чтобы не ощупать ноющую ногу.
Двое слуг суетились у самого выхода, но больше никого не осталось: аристократы уехали, Стражи разошлись, Гаревел отправился раздавать приказы. Несколько суток, пока не наладятся маршруты патрулирования ферм, капитану будет некогда спать.
— Как полагаешь, сэру Тамре можно доверять? — заговорила командор.
— Она та еще интриганка, — прищурился Вэрел. — Но не из сторонников эрла Хоу.