Саня, не удержавшись, прыснул, представив себе Вилена проводящего совещание в маске зомби. Даже Семенов улыбнулся. Только Альфредовичу было не смешно, а очень грустно.
— Не нужно, Михаил Дмитриевич, — голос Вилена дрогнул. Послать меня и написать заявление об уходе он не решился. Понимал: сам напросился. Привык хорошо жить и много зарабатывать. Осознавал: таких условий и возможностей не получит нигде.
— Нужно, Вилен Альфредович, — в тон ему ответил я. — Не одному же тебе шутить и веселиться. Я тоже хочу.
— А ты чего разулыбался? — я резко повернулся, сразу сделавшему серьезное лицо, Семенову. — Забыл, что тебе предстоит? Тебя тоже запечатлеем для истории, как туалеты моешь и метлой машешь. И на доске почета в холле повесим фотографию «Лучший уборщик месяца». А чтобы тебе не так скучно было, будешь со своим любимым магнитофоном «Весна» сортиры драить. У ребят кассеты ТДК есть, девяностоминутные. Я попрошу, они тебе на всё время, песню «Арлекино» запишут. Представь, ты в грязном халате усердно скоблишь тряпкой очко, в правой кабинке кто-то тужится, в муках избавляясь от накопленных за день каловых масс, а в левой, наоборот, с вздохами облегчения поливает унитаз фонтанчиком мочи. Ароматы, конечно, не шанель номер пять, но тоже очень сочные. С нотками аммиака, свежего навоза и немного тухлой туалетной водички. Лепота. Ещё фоном вдохновляющая музыка звучит, как живое напоминание о вашем веселом розыгрыше.
Я на секунду замер, вскинул руки и, дирижируя, пропел с выражением:
— Ах, Арлекино, Арлекино!
Нужно быть смешным для всех
Арлекино, Арлекино
Есть одна награда — смех!'
Сделал паузу, давая всем присутствующим оценить замысел в полной мере. Саня откровенно ржал, даже Вилен бледно усмехнулся, только Семенову уже было не смешно.
— Правда, здорово? — я искренне улыбнулся, разглядывая совсем поникшего Сережу.
Сережа тяжко вздохнул, но мудро решил не отвечать.
— Всё, Вилен, надевай маску, и можете идти. Как говорил один известный комбинатор, нас ждут великие дела.
— Может, я не шестьсот отдам, а тысячу, а маску надевать не буду? — предложил расстроенный директор «НКТ-сервис».
— Не может, — отрезал я. — Согласие есть продукт непротивления сторон, Ипполит Матвеевич, ой прости, Вилен Альфредович. А моя сторона очень даже противится. И бейджик не забудь нацепить, лично проверю.
Директор «НКТ-сервис» с тяжким вздохом, натянул на себя маску.
— Вот теперь другое дело, — похвалил я, с удовольствием разглядывая оскалившуюся мерзкую зеленую рожу, со шрамами, кровоточащими ранами и выпирающими большими клыками. — Настоящий директор, злой и безжалостный. Вилен проведешь совещание, отправишь Сережу к Петровне, пусть она ему тряпки и моющие средства выдаст. И смотри у меня, чтоб туалеты сверкали, как жемчуг на жарком африканском солнце. Если Петровна хоть одно пятнышко потом найдет, продлю стажировку ещё на две недели.
О девчонках ещё не забудьте, клоуны. Компенсируйте всё, как договорились.
Троица согласно закивала.
— Саня останься, а вы двое исчезните с глаз долой. Постарайтесь, чтобы я вас в ближайшие два часа поблизости от приемной не видел. А то могу решить, что загрузил недостаточно, и ещё что-нибудь веселое придумать.
Директора «НКТ-сервис» и начальника проекта словно ураганом сдуло.
Дождавшись, когда за ними закроется дверь, я повернулся к Сане.
— У тебя есть отличная возможность реабилитироваться после сегодняшнего цирка.
— Какая возможность? — насторожился приятель.
Кратко и сжато изложил ему просьбу Левона Суреновича, ситуацию с Саввой, Серым и старательским бизнесом.
— Ты хочешь, чтобы мои люди этим занялись? — уточнил Устинов.
— Да, — кивнул я. — Серегины — бывшие менты и военные в основном. Старатели — публика специфическая, ушлые, тертые и жизнью битые. Многие сидели, у большинства проблемы с законом.Бывших сотрудников и вояк вычислят на раз. А твои там будут как рыба в воде. Смогут обстановку пробить и полезную инфу добыть. Только подбери ребят талантливых, не тормозов. Умеющих импровизировать, принимать неожиданные решения и добиваться результата. Пусть пробьют ситуацию со своей стороны, информация лишней не бывает. Бюджет не ограничиваю.
— В разумных пределах, конечно, — поспешно добавил я, заметив мелькнувшую довольную улыбку товарища. — Сделаете дело хорошо, считай, сегодняшнее шоу для тебя обошлось без последствий. Но деньги, шоколадки и цветы, девушкам и уборщице все равно занесешь.
— Да без проблем, — отмахнулся Саня. — Сегодня же сделаю. И цветы, и конфеты и бабки передам. Только у меня сейчас лучшие люди сейчас по Братску работают. Придется кого-то оттуда снимать.
— Сам решай. Мне результат нужен. За его отсутствие с тебя спрошу. Масками и мытьем туалета не отделаешься, — предупредил я.
— Как же я забыл, вчера Артур с Зареченска в Москву вернулся, — хлопнул себя по лбу Устинов. — Звонил, делами интересовался. Вот его в Хабаровск и пошлю. Парень хитрый, ушлый, корешей даже в медвежьем углу найдёт.
— Я же сказал — твои вопросы. Кого бы ни послал, спрашивать буду с тебя.
— Да это я так, вслух прикидывал, — чуть смутился Саня.
— Иди, договаривайся со своим Артуром, — разрешил я. — По расходам с Еленой Петровной согласуешь. Если ничего из ряда выходящего, она сразу выдаст. Действуй, Саня.
Когда Устинов покинул кабинет, я глянул на часы.
«Минут пятнадцать прошло? Замечательно».
Нажал кнопку громкой связи.
После двух гудков трубку сняла Ирочка.
— Слушаю, Михаил Дмитриевич.
— Как ты, Ир, всё нормально? — участливо осведомился я. Помощницу секретаря любили все. Ира была искренней и доброй девушкой, всегда готовой помочь. Организовывала праздники, следила за днями рождений сотрудников и детей, покупала и вручала им подарки от фирмы.
— Всё хорошо, — заверила Ирочка. — Вы их, пожалуйста, не наказывайте слишком строго. Шутка, конечно, дурацкая, но ничего плохого они не хотели.
— Твоё мнение услышал, принял к сведению, — заверил я. — Посмотрим, на их дальнейшее поведение. Кстати, Анна, где?
— В бухгалтерию бумаги понесла Елене Петровне, — сообщила девушка. — Сказать, чтобы к вам зашла? Или вы сами перезвоните?
— Не надо, свяжись с Виленом, пусть с начальником проекта, сюда подойдет, — попросил я. — Как можно быстрее.
— Сейчас сделаю, — пообещала девушка.
Через две минуты я с удовлетворением разглядывал Извольского и начальника проекта. Оскаленная зеленая рожа с торчащими в разные стороны клыками смотрела покрасневшими глазами в пол. Даже красивый крупный бейдж, закрепленный булавкой на лацкане пиджака и сообщавший всем присутствующим, что перед ними «Вилен Альфредович Извольский, кандидат технических наук, директор 'НКТ-сервис» грустно поник.
Семенов, как всегда, на всякий случай попытался пристроиться за спиной шефа, сгорбился и втянул голову в плечи, стремясь всеми силами не привлекать моего внимания.
Я ухмыльнулся, отодвинул понурого директора и строго спросил у Сережи:
— А ты почему не в халате и без метлы? Непорядок.
— Так вы же сказали после совещания к Петровне подойти, а оно ещё не прошло, — начал оправдываться начальник проекта.
— Я сказал, после совещания подойти к ней для определения фронта работ. А халат надеть и метлу взять нужно заранее. Твой же начальник маску носит, а ты метлу нет, обидно получается, несправедливо. Шутили вместе, а отдувается почему-то он один, — я смотрел на вытянувшееся лицо Семенова и с трудом сдерживался, чтобы не заржать во весь голос.