– Кажется, вопрос с твоим конкурентом решен. Я сегодня с утра был у руководителей того города, и договорились, что ему дадут должность секретаря горкома. Но теперь этот вопрос надо утрясти вверху. Я заходил к свату, его пока не было на месте. Ты звони ему и как он придет, надо немедленно встретиться. Надо все обсудить, прикинуть… Я вижу, ты очень занят, не буду пока тебе мешать. Пойду, пройдусь по кабинетам, к знакомым, узнаю, что и как. Как только сват появится у себя, немедленно меня разыщешь.
Отец ушел, чтобы навестить знакомых, а заодно узнать что-то такое, что не лежит на виду у всех, а Роман позвонил секретарше тестя и предупредил, – когда появится Фотин, чтобы немедленно сообщила ему. Как никак, а он его зять.
Вскоре позвонил тесть. Он был на рабочем месте. Роман кинулся искать отца. Нашел в одном из кабинетов. Тот дружески беседовал со старыми знакомыми. Пришлось сказать, что его хотят видеть еще и другие, более высокопоставленные знакомые. Отец тепло попрощался со старыми знакомыми, пригласил их к себе в гости и пошел в кабинет сына. По телефону он долго беседовал со сватом. Говорили не открытым текстом – опасно, может кто-то из присутствующих услышать, не дай бог – подслушать. Договорились, что в шесть часов, Фотин встретится со сватом в обкоме, и они вместе зайдут к первому. Как раз заканчивается рабочий день и, авось, людей у того будет немного. Отец, положив трубку, сказал:
– Куда бы еще сходить, чтобы убить время? Далеко нельзя отлучаться, скоро конец работе. Как противно с обкомовскими олухами разговаривать.
– Ты ж сам бывший партийный работник. – Удивленно произнес Роман. – Как ты можешь так о нас говорить?
– Говорю потому, что бывший. Но мы на местах ближе к жизни, а вы от нее оторваны, как Луна от Земли. Вы – Луна, мы – Земля. – Уточнил отец. – Светите, но не греете.
Роман, вообще-то, слышал подобные разговоры в семье, когда приходили к его отцу, тогда еще первому секретарю горкома партии, его друзья и между собой иногда выражались не совсем лицеприятно в адрес партии, которой верно служили. Это они, шутя, называли между собой самокритикой. Но тогда Роман был маленьким, а сейчас, ему обкомовскому работнику было неприятно слушать оскорбительные слова в адрес товарищей, с которыми он работал.
– Если не греем, то несем свет просвещения народу. – Невесело пошутил он.
– Не надо народ просвещать, он сам разберется, где ему светит, куда ему идти.
– Свет указывает ему путь только к коммунизму. – Продолжал с невеселой шуткой сын.
– Одного света ему мало, надо немного тепла. – Отец непонятно почему пристально посмотрел на сына и решил не продолжать разговора. – Ладно, занимайся своими делами, а еще забегу к какому-нибудь олуху с хорошим влиянием.
Отец ушел, а Романа вскоре вызвал к себе секретарь обкома. Только через час он вернулся обратно в свой кабинет. Там сидели отец и тесть. Они уже переговорили между собой и прикинули план последующих действий. Об этом сказал тесть, обращаясь к младшему Семерчуку:
– Все-таки придется идти к первому. Но путь для тебя расчищен. Твой конкурент получил на месте все, что хотел. У него много людей? – Без всякого перехода спросил он, имея в виду первого секретаря обкома.
– Не знаю. – Уныло ответил Роман, которого подавляло присутствие самых близких людей, но по бычьему настроенных на бескомпромиссный бой, ради него, можно сказать – теленка.
– Надо бы знать! – Наставительно произнес Фотин, и обратился к старшему Семерчуку. – Пойдем, сват, к нему, все равно здесь мы ничего не высидим. Меня он должен принять. А ты будь пока здесь. Вдруг понадобишься. – Это распоряжение он отдал младшему Семерчуку.
Роман, оставшись один, немного посидел над бумагами, но мысли были совершенно иные и он решил прогуляться по другим кабинетам, но так, чтобы далеко не уходить от своего. Попов был на месте, несмотря на то, что рабочий день закончился. Они перекинулись несколькими словами по поводу предстоящего пленума, но не затрагивали вопрос о новом назначении Романа. Потом Попов произнес:
– Совершенно нет свободного времени. Пишу диссертацию, можно сказать, ночами.
– Нужно писать. – Меланхолически констатировал Семерчук. – С диссертацией пойдете выше по партийной лестнице.
– Не знаю. Устал я уже на партийной работе. Может, пристроюсь куда-нибудь в институт. Но, не знаю. – Снова повторил он. – А Литвяков, когда покидает обком? – Видимо, ему не давала покоя мысль об опальном товарище.