Усталость
От любви остается щемящая память о том,Как по черному лесу от шумного ливня бежали,Как смешную зверушку из снега лепили вдвоемИ любовь, словно жизнь, бесконечною воображали,Как на всех одиноких поглядывали свысока,Как в счастливое сердце тихонько вползала усталость…А еще от любви остается такая тоска,Что уж лучше б совсем от нее ничего не осталось!
Старинные хроники
Черты родной забытой стариныИщу в строках, написанных когда-то,Но те черты туманит дым войныИ заслоняют гибельные даты.Я словно вижу:род встает на род,Кичливые друзья куют измены,Идут полки в бессмысленный поход,И в прах ложатся вековые стены.Да был ли ведом пращурам покой?Да нисходила ль радость к ним на лица?Конечно, да.Но матерьял такойНе вдохновлял усердье летописца.
За чаем
Старик налил коричневого чаяИ, трогая на скатерти узор,Мой довод слушал, головой качая:Добро и зло – у нас был разговор.Старик был тертый, много повидавший,В добре и зле горбом узнавший толк.Старик был злой, бесчестье испытавший,Но твердо говоривший слово «долг»…А чай дымился облаком горячим,Туманно оседая на стекле… —Со злом, сынок, не раз еще поплачем:Уж больно много добрых на земле!
Непережитое
Лирический цикл
Посвящается светлой памяти моего деда
Младшего лейтенанта Ильи Бурминова, погибшего летом 1941 года
Разговор с другом
Друг сказал однажды мнеКак-то сухо очень:«Что ты пишешь о войне?Ты ж неправомочен!Ведь когда чернела высь,Твердь когда алела,Мы еще не родились —Так судьба велела.Как же можно – просто так —О кровавой доле,О неистовстве атак,О смертельной боли?!Что за странный перегиб?Ты подумай здраво…»
– Правомочен, кто погиб —Я пишу без права.
Мой фронтовик
До фронта не доехал он,Дорогой не прошел победной.Взлетел на воздух эшелон —И стал воспоминаньем дед мой.Вот он стоит передо мной —Русоволосый, сероглазыйСолдат, шагнувший в мир иной,Так и не выстрелив ни разу…Война! Ты очень далека.Но вечно близок День Победы!И в этот день я пью за деда —За моего фронтовика!
Бабушка
Включаю телевизор: танки, грохот,Врага под корень режет пулемет…А бабушка моя тревожно вздрогнет,Вязанье сложит, в кухню перейдет,На всю квартиру — крики, рев орудий…– Куда же ты?– Да мочи, милый, нет.– Так это ж – немцев!– Тоже, внучек, люди…В борьбе с фашистским зверем пал мой дед!
Ключи
На фронте не убили никого!Война резка — в словах не нужно резкости:Все миллионы — все до одного —Пропали без вести.Дед летом сорок первого пропал.А может быть, ошибся писарь где-то,Ведь фронтовик безногий уверял:Мол, в сорок пятом в Праге видел деда!…Сосед приемник за полночь включит,Сухая половица в доме скрипнет —И бабушка моя проснется, вскрикнетИ успокоится: дед взял на фронт ключи…
Киногерой
На экране – круговерть,Леденящие моменты,Но ему не умереть:Впереди еще пол-ленты!Нужно милую обнять,С крутизны фашиста скинуть,Потому легко понять,Что герой не может сгинуть.Эта логика проста.Но идет на пользу нервам.В это верит даже та,Чей герой пал в сорок первом.
Каждый год
В городе Сланцы в братской могиле похоронен поэт Г. Суворов.
Каждый год издалека в его день рожденья на могилу приезжает женщина с цветами…
Говорят, что она каждый год приезжает сюда,На могилу солдатскую, в городе этом неблизком,И положит цветы, и стоит, вспоминая года,Что лежат непробудно, как мертвые, под обелиском.