…А Пушкин не был декабристом:Уж так сложилось, что не смогИзбрать в российском поле чистомПечальнейшую из дорог.И не пришелся ко двору он:Царям свободная хвала,Которую поэт дарует,Тогда не надобна была.Зато святому самовластьюЛюбви служил он не за страх,Но знал, что обретают счастьеЛишь на обыденных путях,Но знал и то, что искра божья,Не озаряя торный путь,Всегда ведет по бездорожью.И в этом – суть. И в этом – суть!
На острове Святой Елены
Что видеть мог Наполеон,Прозревший перед смертным часом,Когда был словно распыленНа тысячи видений разум?Когда бесплотною толпойКлубились отблески былого:Изгнание, Тулонский бой,Коронованье, Ватерлоо…Раскручиваясь все быстрей,Сливались битвы, страны, лица:Москва, Египет… Князь АндрейПод синевой Аустерлица.
Мураново
Ты помнишь, мы в Мураново брелиВслед за бегущей по лазури тучей,Нисколько не робея той земли,Где жил поэт российский Федор Тютчев.Шел дождь из жарких солнечных лучейСо звонким градом птичьих песнопений.Он становился ярче, горячей,А душный ветер веял все степенней.До немоты прозрачная река!Как из другого мира тени рыбьи!Речной травой обвиты облака,Плывущие по золотистой зыби!…И стерлась непонятная черта,Как будто бы пришел конец разлуке.И я впервые Тютчева читал,Сменив слова на запахи и звуки!
Реконструкция
Ломают люди старый дом —Мотор ярится.Водитель в стену бьет ядромИ матерится!Умели строить в те года:Вот это – кладка!Что здесь механика, сюдаНужна взрывчатка!Прораб по-фронтовому крут —Не любит споров:Ведь люди новоселья ждут!Давай саперов!Пришли. Рванули. Божья мать!Щебенка – градом…А можно было не ломатьИ строить рядом.
Дом
От старинного дома останутся стеныС напряженными торсами кариатид.Дом лесами оденется и постепенноВсе удобства двадцатого века вместит!Будут лифты сновать вверх и вниз неустанно.Никаких коммуналок! Одна благодать —Жить в отдельной квартире, где в белую ваннуМожно влезть и о вечности порассуждать.Словом, все будет, как полагается, кромеОдного нарушенья порядка вещей:В самом деле, а как быть с законом о форме,Содержанию соответствующей?
Рассказ старого скульптора о первом вдохновении
– Ей, богу, такого ответаНе ожидал никак…– Контрреволюция – этоЛюди в особняках.Я – молодой, чумазый.Со мной человек шесть.Стучимся — и к носу маузер:«Кто еще в доме есть?»Наверх поднимались молча,Крадучись по пятам,Рванули: «А ну, сволочи!»А там…Мы на пороге замерли.Там…Ослеплены.Там женщины беломраморные,Крылатые пацаны!А эти (числом не меньше.У них, так и есть, штаб!)С наганами – и за женщин.Пали, мол, в баб!– И не стреляли? – Куда там!Этот маневр не нов.По – твердым телам статуй.По – мягким телам юнкеров.Грохот, осколки, ругань…Эти шли до конца!И Афродите безрукойНечем закрыть лица…Лег по углам грохот.Утренний свет сер.Домовладелец охал —Контрреволюционер!Он своей пули дождался,Враг пробудившихся масс…А я сразу после ГражданскойПодался во ВХУТЕМАС…
Диспут
Легенда
Был прорицатель сморщен, стар,В пещеру втиснут.Был дерзок, молод комиссар —И вышел диспут.
– Мы революции враговРазгоним стаю!Не будет больше бедняков!– Я это знаю…
– Мы всех накормим. Наш набатВесь мир разбудит!Жизнь станет краше во сто крат!– Все так и будет…
– Поднимет чудо-городаВсех звонниц вышеСтрана свободного труда!– Я это вижу…