Глава XX
ВОЗВРАЩЕНИЕ
После той бурной ночи прошли еще день, и ночь, и еще добрых полдня, которые мы с Мартином проводим под тентом на верхней палубе "Гекльберри Финна". Мы едем в Сильвервилль. Город еще далеко, хотя уже издали виднеется пыльная дымка на горизонте в голубой чаше неба за поворотом Реки. Плывут мимо сосновые рощи на берегах. глинистые обрывы, рыбацкие хаты над ними и лодки, вытащенные дном на песчаные отмели. Что-то похожее на Волгу ниже Саратова, а иногда вспоминаешь Дунай под Измаилом. где вербные заросли совсем нависли над серой от ила рекой.
А почему мы вдруг решили ехать в Сильвервилль, да еще в самый день выборов?
Произошло это так. После той "пистолетной" ночи мы встали поздно, проспав и утренний завтрак и ленч. В баре нам соорудили яичницу и подогрели кофе. - Ты почему молчишь?- вдруг вцепился Мартин.
- У меня странное ощущение. Дон. И началось оно еще в полусне, перед тем как проснулся.
- И у меня. Словно сон под утро увидел, который забылся. или шепнул кто-то на ухо. Мне даже показалось, что это был ты.
- О том, что мы должны ехать в Сильвервилль?
- Да. Но совсем не из страха перед Мердоком. Хотя мысль о мести была.
- Нет. Дон, ни при чем здесь Мердок. И страх ни при чем. Думаю, что нас отпускают. Домой.
- "Они"?
- Тебе ведь тоже показалось, что надо ехать в Сильвервилль. И зачем ясно. Все, что нужно, мы сделали. И главное - поняли. А нас прочли, как газету. И я уверен, что это произойдет в Сильвервилле на том же месте, где мы здесь появились. У океана, близ песчаных дюн.
Найдем?
- Найдем. Я отлично помню. Ты еще спрашивал меня, что за кустарник.
- Думаешь, в Крыму и очутимся?
- Убежден:
- У твоей машины?
К обеду я опоздал. В ресторане было немноголюдно: депутаты и журналисты торчали на избирательных участках. пресс-конференциях и митингах в парках. Уэнделл, как мне сказали, уехал на биржу, а Стила я нашел в курительной. Он сидел в кресле, один в пустой комнате, докуривая сигару, и пил содовую воду мелкими глотками через каждые пять минут - его мучила послеобеденная изжога.
- Хочу обнять вас, Ано - поднялся он с кресла.- Вы сделали для меня больше, чем кто-либо и когда-либо в жизни. Мне стыдно смотреть вам в глаза, но я бы отдал ему веемой голоса, чтобы спасти Минни. Я предатель, трусливый старик, ничтожество. Если бы не вы...- Он отпустил мои плечи и сел. закрыв глаза сморщенной рукой.- Как вы сломали его, Ано?
- Просто я убедил его, что так будет лучше.
Стил больше не спрашивал. Да и мне не хотелось рассказывать о подробностях. Все это было вчера. А что будет завтра?
- Отдам Уэнделлу, а часть вам.
- Не понимаю. Я же не кандидат.
- Ну, Доновану. Я ведь знаю. в каком вы политическом лагере.
- Спасибо, Джемс. А теперь простимся. Поклон Минни. Я ухожу.
- Совсем?
- Совсем. Не огорчайтесь. Джемс. Это должно было случиться. Я ведь случайно здесь и не по своей воле.
- И Мартин с вами?
- И Мартин. Он не зашел к вам. чтобы не тревожить Минни.
- Может быть, так и лучше.
Он уже глядел в сторону куда-то мимо меня, так что я незаметно, не прощаясь, мог выйти из комнаты. А Донована увидел уже уходя. Он забежал в бар на минутку выпить кружку любимого имбирного пива - промочить горло, охрипшее от речей и приветствий.
- Как успехи. Биль?
- Порядок.- Он сиял, явно довольный теми предварительными данными, какие уже имел.- Правда, в Майн-сити еще не был, но в привокзальном районе хорошо. Наши идут впереди. Думаем увеличить число мест в сенате с пяти до восьми.
Больше. Донован. больше! Ведь он еще не знал о судьбе голосов, поданных за Стила.
- Есть уже планы на будущее?- спросил я.
- Много. Будем добиваться признания ассоциации партией. Численность позволит нам это. А к первому же заседанию готовим билль о единой рабочей организации. упраздняющей цеховщину.
- Иначе говоря, единый профессиональный союз?
- У тебя всегда точные формулировки. Охотно возьмем твою.
- Я бы предложил и билль о рабочих школах. Нужно собрать по крохам все. что имеется в Городе, изданное когда-то или переписанное: все, что знакомит рабочего с основами социализма.
- Ты говоришь со мной так, как будто мы видимся в последний раз.
- Возможно. Я ведь землепроходец в отпуску, романтик новых земель. А отпуск уже кончается.
Мне не хотелось продолжать этот уже ненужный для меня разговор. Я спешил. Все было уже известно. Несколько тысяч бюллетеней, поданных за реставраторов, были объявлены недействительными, а Донован после отставки Стила получил уже не шесть, а шестнадцать мест.
На этом и заканчивается наше второе путешествие, может быть, в другую галактику. Пусть это не рай, но у него есть и прошлое и будущее.
Вот и дюны вдали у океанского берега и знакомые колючие заросли "альгарробо". куда нас перебросило с крымской автомобильной дороги от Севастополя к Ялте.
- Кажется, здесь.- говорит Мартин,- и песок примят, как будто кто-то сидел.
- Так тебе и сохранятся следы при таком ветре да еще на прибрежном песке.
- Все-таки присядем.
Присели. Оглянулись. Серо-зеленый океан блеснул вдруг васильковой голубизной и провалился куда-то вниз.
Мы уже сидели на краю обрыва крымской дороги, вьющейся серпантином среди виноградников от серых скал Яйлы к синему-синему Черному Морю. И мой "Жигуль" стоял с полуоткрытой дверцей чуть в стороне от дороги, и пиджаки наши с деньгами и документами лежали на сиденьях. Только вокруг машины ходил инспектор ГАИ - старший лейтенант лет тридцати. В стороне стояла милицейская "Волга".
Я кашлянул, старший лейтенант повернулся и застыл. будто увидел что-то явно противозаконное.
- Вы откуда?- грозно спросил он.
Мы молчали. Мы улыбались. Мы были дома.
- Как вы здесь очутились? Минуту назад тут никого не было.- продолжал допрос инспектор ГАИ.
- А мы поднялись вон оттуда.- Я указал на обрыв к виноградникам.
- Чья это машина?
- Моя. Разрешите?- Я подошел к машине и вынул из лежащего там пиджака права и паспорт.
Инспектор внимательно просмотрел документы и спросил:
- Так почему же вы ее бросили?
- Погулять пошли.- идиотски ответил я, не в силах придумать ничего более умного.
- Где же здесь гулять?- удивился инспектор.- По этим кручам?
- Вот-вот.- обрадовался я.- Замучил меня товарищ. Любит горы.
- А кто этот ваш товарищ?- строго спросил инспектор. подозрительно оглядывая Мартина.
Я ответил почти шепотом:
- Американский турист, товарищ инспектор. Корреспондент из Нью-Йорка. Очень интересуется советским автотуризмом. Мартин, покажи ему свое удостоверение.- прибавил я по-английски.
Мартин вынул из своего пиджака документ, свидетельствующий о его законном пребывании в СССР, и корреспондентскую карточку.
- Спасибо. Карашо - сказал он по-русски с дурацкой улыбкой. Сразу понял, как надо сыграть.
Инспектор мельком взглянул на документы и вернул их Мартину.
- Как же так, граждане,-сказал он уже менее грозно.- Нам сообщили, что машина ваша со вчерашнего утра здесь стоит. Дверцы не заперты, и ни водителя, ни пассажиров. А мы из Севастополя сюда ехали, чтобы машину вывезти и владельца искать. Ведь ее и угнать могли.
- Что вы. товарищ инспектор, не везде же жулики,- сказал я гордо.
- Можете следовать дальше,- сухо сказал инспектор, сел в машину и умчал вверх по шоссе к Байдарским воротам. А мы хохотали и не могли остановиться. И не над инспектором и не над собой, а просто потому, что стояли мы на земле, на Земле с большой буквы, с какой пишется имя нашей родной планеты.