— Конечно. Моя модель такова: предположим, что вам достался ларец с драгоценностями, стоящими большую кучу денег. И не только денег, но еще и авторитета, влияния и так далее. Сложность в том, что открыть ларец можно лишь с помощью ключа, а его-то у вас и нет. Взламывать нельзя: предположим, ларец заминирован. Если бы вам предложили приобрести, хотя бы в качестве залога, такой ларец, вы согласились бы, понимая, что нет такого замка, к которому нельзя подобрать ключа…
— В данном случае подбор исключен, — возразил он, показывая, что внимательно следит за моими рассуждениями.
— А если нельзя подобрать, то остается уверенность, что на свете существует подлинник этого ключа — а может быть, и еще несколько дубликатов: существование его в одном экземпляре было бы слишком рискованным.
— Допустим, и что же?
— Раз он существует, то есть человек — или люди, которые если и не владеют им, то знают, где он — они — находятся.
— Предположим. — Король снова вернулся к своей лаконичной манере.
— Эту информацию, как и любую другую, можно купить. Можно найти этих людей. И через них — ключ.
— Воображаю, — сказал он, — во что это станет.
— Чего бы ни стоило — сальдо будет в вашу пользу.
— Ну пусть так. Как же, по-вашему, искать этих людей? Дать объявления в газетах, на ТВ, в вариабле?
— А вот об этом позабочусь я.
— Гм…
Я решил, что имею право на порцию блефа.
— Поясню. Мне в отличие от вас известно, каким путем этот товар попал к человеку, от которого перешел ко мне. Далее: известно и то, по какому каналу он должен был уйти. То есть у этого груза имелся, самое малое, один получатель — или, может быть, даже заказчик.
— И вы его знаете?
— Нет еще, но мне известно направление, в котором следует его искать. Согласитесь, что в этом варианте объявления не обязательны.
— Так-то так, но… тут подразумевается, что вы продолжаете располагать свободой действий…
— Безусловно.
— Кто же может гарантировать это?
— Да вы, конечно. Вы обеспечиваете мне не только надежный способ ускользнуть отсюда, но и хорошее укрытие там, где я буду находиться после этого и где буду вести поиски обладателя ключа.
Король, кажется, все еще сомневался.
— Я полагаю, — сказал он затем, — что ту информацию о направлении поисков, которая есть у вас, следует продублировать — на всякий пожарный. Если такой дубликат будет храниться у меня…
Увидев мою ухмылку, он не стал продолжать.
— Помилуйте, — сказал я. — Информация — товар, эта же — очень недешевый товар, вы хотите, чтобы я… но я не так богат, чтобы делать подобные подарки.
Я вовсе не собирался позволить ему списать меня со счета. Нет, пусть он действительно потрудится, чтобы обеспечить мою безопасность. Я был уверен, что это в его возможностях.
Король улыбнулся; но на сей раз в его улыбке было уважение.
— Вам нельзя отказать в логике суждений.
— Сознание этого избавит нас от взаимного непонимания.
— Итак, мы заключаем залоговое соглашение, о котором я говорил…
— Не только. — Сейчас он разогрелся, и надо было ковать его, не теряя времени.
— Еще что-то?
— Естественно. Вы ведь понимаете: поскольку сам товар остается у вас, я, разыскивая ключ, буду работать в первую очередь именно на вас, и лишь во вторую — на себя самого. Таким образом, я буду действовать как ваш работник, не так ли? Но если вы меня нанимаете, вы должны платить за работу. Значит, кроме суммы, которую вы мне ссудите, мне следует получить с вас еще и аванс за работу, и деньги на служебные расходы. Отчет будет представлен после моего возвращения.
Он ухмыльнулся:
— Вам, как говорится, пальца в рот не клади.
— Согласны?
— Надеюсь, ваши требования не будут чересчур завышенными…
— Ну что вы. Я всегда ограничиваю себя самым необходимым.
— Мое условие: это второе соглашение останется устным. Джентльменская сделка.
— Я и не думал иначе.
— Однако даже и такая сделка должна быть подстрахована, — предупредил он. — Вы же не хотите, чтобы я вскакивал среди ночи от кошмарного сна, в котором вы гибнете, а я теряю всякую надежду получить волшебный «Сезам, откройся!»?
— Насколько могу судить, вы обладаете крепкими нервами. — В этих моих словах была, конечно, изрядная доля лести.
— Видимость, друг мой, одна видимость. Наяву еще так-сяк, но стоит мне уснуть… право же, не пожелаю вам таких видений. (Король пентаклей снова стал многословным, и это, как я уже успел понять, означало, что он успел измыслить какой-то очередной подвох.) Поэтому, если вы не желаете мне зла, то должны принять вот какое условие. Поскольку в нашей жизни и смерти волен только Создатель… но и свое умение тоже (Разумеется, — подумал я кое-что значит.)