— Вот так раз! Верь после этого слухам…
— С тебя сто двадцать пять галларов, — молвил я в ответ.
— Всего-то? Что-то не помню, чтобы я у тебя занимал.
— Мне во столько обошлись поминки по тебе — когда, объявили, что ты накрылся. Вот и плати теперь.
— Нет, — сказал он. — Ты путаешь. Это ты сгорел там, со всей твоей командой. Мне божились, что свои глазами видели. Все подробности рассказывали — как вас скидывали с обрыва…
— Мужики, — донеслось снаружи. — Или деритесь побыстрее, или я войду: здесь продувает!
— Да заходи уж, — Абердох не повысил голоса, и Мартина услышала и оказалась тут как тут.
— Ну, разобрались со своими задницами? Где чья?
— Ты вот что, покойник самозваный, — сказал я. Если не хочешь отдавать денег, покорми нас хотя бы. А потом, по старой памяти, окажешь мне полное содействие.
— Гостеприимство окажу, — согласился он. — А что касается содействия — ты сперва скажи, на кого работаешь.
Я ответил не сразу. Абердох в прошлом был человеком кремневой надежности; правда, звали его тогда иначе. Но в тряске по ухабам жизни и не такие конструкции разбалтывались, расшатывались, начинали терять гайки… Жизнь сводила и разводила нас не однажды, и оказывались мы то по одну линию фронта, то по разные и выцеливали друг друга — к счастью, никому из нас не повезло. С кем-то он сейчас?.. Рыться в его начинке было бесполезно: он был сенсом если и не покруче моего, то, во всяком случае, достаточно сильным. Приходилось полагаться на интуицию. Я, как и обычно, решил ей поверить.
— Работаю на себя самого. Ему было отлично известно, что это значит.
— Тогда вопросов нет. Девушка, ну-ка пособи накрыть на стол.
За ужином мы кое о чем договорились. Оружие и всю солдатскую амуницию я оставлял у него — до востребования. Он же одевал меня, по его заверениям, так, как принято было одеваться в Топсимаре. Мартина подтвердила, что я буду выглядеть совершенно нормально. И закончила:
— Что же, пора прощаться. Проснуться я должна в своей постели. У меня тут еще дела.
Я крепко обнял ее и поцеловал, не стесняясь чужого присутствия. Абердох, впрочем, деликатно отвернулся. Я сказал:
— Пожалуйста, береги себя. Очень прошу, ну очень… Она улыбнулась в ответ:
— Что с нами сделается? Не беспокойся, все будет в порядке. Еще увидимся.
— Я провожу, — сказал Абердох. Глядя, как он играючи подхватил мотор и реактор, я подумал, что время его не берет. Он ведь был если не вдвое, то уж точно раза в полтора старше меня. Хотя у нас — когда мы играли в одной команде — интересоваться возрастом было не принято — и правильно.
Перед уходом он показал мне, где можно прилечь и отдохнуть. Но тут же предупредил:
— Только не сразу. Еще поболтаем, вот отправлю ее… Я согласно кивнул. Бойцы вспоминают минувшие дни! Очень трогательно получится.
Но когда он вернулся, речь пошла вовсе не о былом: лирики в этом парне было не больше, чем лимонада в медицинском спирте. Шел просто обмен информацией, которая была нужна каждому из нас. Но начали с того, что он откуда-то выудил литровую склянку квадратного сечения и два стопаря. Аккуратно разлил. Поднял свою.
— С приятным свиданьицем.
— Про! — откликнулся я.
Выпили. Он налил снова — в запас — и начал разговор:
— Так какая же нелегкая занесла тебя в этот гадюшник, Разитель? Все испытываешь судьбу, бзинкшт?
Ему надо было говорить правду, вранье он чувствовал сразу. Только правду. Но, конечно, не всю.
— Взял подряд. Я ведь теперь — по вольному найму.
— Это я понял — если уж работаешь на себя.
— А ты на кого пашешь?
Я знал, что и он будет отвечать правду — и тоже не всю понятно. Мы оба давно усвоили, что молчание — ограда мудрости. В особенности такое молчание, которое для непосвященного выглядит полной откровенностью. Oн сказал:
— Не там, где мы оба были раньше. Значит, на людей "Т", понял я.
— Ты в рейде? Или на оседании?
— Укоренен.
Иными словами — живет тихо-мирно и занимается своим делом.
— Смотришь и слушаешь?
Он выдержал небольшую паузу.
— Разитель, это ведь не я к тебе пришел. Если есть что сказать — говори. Помогу тебе — в пределах возможного. Но никакая засветка мне не нужна. Так что… В чем твой бизнес?
— Нужно получить ключ к хитрому шифру.
— Дешифровка в этих местах — на уровне.
— Верю. Но текст закрытый. Так что дешифровка не поможет.
— Гм. Следовательно, текста у тебя нет?