Александр отключил связь. Надо заехать забрать деньги, и побольше… Они сегодня пригодятся.
Через полчаса, загрузив в машину пакет с десятью миллионами, он поехал дальше. Вот, наконец, и мамин дом… Оставив машину у подъезда, он быстрым шагом поспешил к лифту. Десятый этаж. Как же медленно едет лифт!
23:01:26
Час уже прошёл, вернее – пролетел, как пуля. Вот, наконец, и мамина квартира. Сейчас, главное ничем не выдать себя, чтобы мама не волновалась раньше времени.
Он позвонил, и дверь очень быстро открылась. На пороге стояла его мама. Она так рада была видеть своего сына, ведь он так редко навещал её последнее время. Они обнялись и прошли в зал.
– Ты будешь кушать, сынок, а то у меня как раз твои любимые пельмени остались со вчерашнего дня! – спросила мама, сама не своя от радости.
– Нет, мамочка, что-то не хочется! Давай лучше посидим и просто поговорим.
– Хорошо, Сашенька, – давай посидим! Как у тебя на работе?
– Да у меня всё нормально! Расскажи лучше ты, – как у тебя дела? Как здоровье? Как ты тут живёшь одна?
Александр, кажется, только сейчас понял, что мама постоянно одна, и ей совсем некому помочь… Некому сходить в магазин, некому приготовить еду, некому повесить полку, а ведь у неё есть сын! Где же он был всё это время? Наверное, он скажет, что занимался бизнесом, ему было никогда??? Это ложь, – у него было время! У него была масса времени, чтобы хотя бы раз в неделю навещать свою маму. А он был у неё последний раз полгода назад! Полгода назад!!! Какой же он всё-таки урод!
Мать и сын, сидя напротив друг друга, долго разговаривали, вспоминая, как Саша был маленьким, как они жили вместе с отцом в деревне много лет назад, как потом умер отец, как Александр вдруг внезапно разбогател, и они переехали в Москву. У матери на глазах стояли слёзы. Они никогда вот так не разговаривали с сыном по душам, никогда! А тут вдруг такое! Что же случилось?
– Послушай, Сашенька, скажи мне честно, – у тебя точно всё хорошо? Как твое здоровье, – ты не заболел? Что-то у меня сердце не на месте… И почему ты так часто смотришь на часы? Ты куда-то торопишься?
– Да, мамочка, тороплюсь. Скажу тебе честно, – я часто приходил к тебе, и постоянно говорил, что спешу, но это было неправдой. А сегодня первый раз, когда я действительно спешу. Но я никуда не ухожу, – ты не волнуйся! Я побуду с тобой сегодня столько, сколько ты захочешь! И вот ещё что, – пожалуйста, возьми! Тут немного денег, – мало ли, тебе понадобится на жизнь. Только не отказывайся, хорошо?
– Ну, хорошо, сынок, возьму. А то нынче всё так дорого, особенно лекарства. А сколько тут?
– Три миллиона.
– Да ты что, сыночек, – с ума сошёл? Куда мне столько! Тысяч десять дай, и хватит мне. Я же пенсию получаю, как-нибудь проживу. Ты обо мне не волнуйся!
– Ну хорошо. Давай договоримся так, – я оставлю эти три миллиона у тебя на хранение. А то, сама знаешь, – банкам нынче доверять нельзя!
– Да, нашёл в моей квартире швейцарский банк! – рассмеялась пожилая женщина. – Ладно, оставляй! Спрячу я их в шкафу, в ящике с носками. Там никто не найдет!
Они ещё долго сидели и разговаривали, пока мама наконец не сказала:
– Сынок, я вижу, что ты действительно очень спешишь, – каждые пять минут смотришь на часы. Давай езжай, если у тебя дела важные. Спасибо, что навестил, только жалко, что пельмени не попробовал. А у меня ещё есть твои любимые пирожки, я тебе их с собой дам в пакетике, ты не против? Бери, бери, не отказывайся!
– Хорошо, мамочка, давай!
Саша прощаясь, крепко обнял свою маму, отлично понимая, что больше её никогда уже не увидит…
– Мама, я люблю тебя! – сказал он на прощание.
– И я люблю тебя, сыночек! Ты не волнуйся, всё будет хорошо! Есть ли у тебя что-то случится, – приезжай ко мне. Я всегда жду тебя, всегда! Помни об этом!
– Да, чуть не забыл, – я тут должен уехать надолго, так что ты не волнуйся, если меня опять долго не будет. Хорошо?
* * * * *
Через 10 минут Александр уже гнал машину дальше на юг, на Домодедовское кладбище. Там был похоронен его отец, и Саша хотел попрощаться с ним перед смертью…
А вот и кладбище. Как хорошо, что теперь можно заехать на территорию прямо на машине! Вот и его участок, номер 77. Оставив porsche на ближайшей аллее, он пошёл к могиле, но нашёл ей не сразу. Он не был у отца уже года три, и она вся заросла травой, краска с оградки местами облезла, крест покосился. Покрасить бы её, и вообще, – навести тут порядок. Но на это теперь уже нет времени…
– Ну, здравствуй, отец! Вот я и пришел! Извини, что долго не приходил. Раньше я бы сказал, что у меня не было времени, но сегодня не скажу. У меня было время, но я все равно почему-то не приходил… Мне было просто лень! Прости меня, папа! Вот ведь какая странная штука получается, – я думал, что рядом с тобой будет лежать мама, а оно вон как выходит… Скоро и я лягу с тобой рядом, – вот такие дела! Недолго осталось ждать… Дня через три-четыре жди в гости. Как странно, – я пришел попрощаться с тобой, чтобы через несколько дней опять навестить тебя, и уже никогда больше не расставаться! Чудеса! Хотя вообще-то ничего удивительного тут нет. Сейчас я могу поговорить с тобой, и попросить у тебя прощения, а через четыре дня уже не смогу. А тут мне дали на прощание целые сутки! Время есть, чтобы успеть попрощаться со всеми. В общем, прости меня за всё. За то, что мало общался с тобой, пока ты был жив. Я уехал в Москву, а ты остался в деревне. Прости за то, что редко приезжал и навещал тебя и маму. Прости меня за это! Я был дураком. Прости, и до скорой встречи!