– Тащи! – крикнул техник. – Попадем! И – раз!
Боец выругался, торопливо сбросил броню и ухватился за край личинки. Сам техник давно уже расстался с костюмом радиационной защиты и работал в одной фибре, потемневшей от пота. Вообще-то работать без костюма под куполом категорически запрещалось и было по-настоящему опасно, но попробовал бы кто закинуть в затвор личинку хотя бы в летном скафандре!
С точки зрения полицейского они, конечно, занимались ерундой. Но и техник, и командир понимали, что действуют единственно правильным образом. «Русалка», новое экспериментальное оружие, теоретически могла пробивать экраны Фридмана. В предкритическом, самом эффективном режиме – могла. Надо было только попасть. Потому-то корабль и шел на сближение с европейцами – чтоб уменьшить погрешность системы сопровождения целей. Потому и стреляли непрерывно, чтоб держать установку в предкритическом режиме, в шаге от самоподрыва…
– «Русалка»! – вдруг прилетел по внешней связи деловитый голос. – В пределах двух минут у флагмана европейцев пройдет флуктуация экранов Фридмана! Не упустите шанс!
Командир экспериментальной, абсолютно секретной установки моментально понял, что к чему.
– Спасибо, разведка, кто бы вы ни были! – прошептал командир, лихорадочно захватывая новую цель. – Останьтесь живыми…
Пожелание было нелишним, потому что неведомый отчаянный диверсант наверняка именно там и сидел, куда так старательно целился командир.
Контур установки низко загудел, накачиваясь диким сгустком энергии. Предкритический, самый эффективный режим, в шаге от взрыва.
– Заряжающие, хладагент! – прохрипел командир, отчаянно пытаясь стабилизировать прицел. – Взорвемся, м-мать ваша Даждь-бога!..
И тут случилось то, чего командир боялся, чего ожидал, внутренне сжимаясь от страха, с самого начала боя. В них попали. От страшного удара командир чуть не вылетел из компенсатора, сознание на миг помутилось…
Частично им все же повезло – подарок европейцев прилетел не в купол, а рядом. Командира уберег щиток, опущенный на лицо, и надежные крепления компенсатора. А вот заряжающим досталось по полной программе. Боец военной полиции, как упал, так больше не двинулся. Техник сидел у стены, держался за лицо и тихо выл. С подбородка у него непрерывной струйкой бежала кровь.
– Заряжающие, хладагент! – заорал командир, уже понимая, что никто не откликнется – входная диафрагма за его спиной щелкнула сразу после попадания, надежно отсекая от разбитого сектора – и от помощи.
Страх накатил слепым желанием куда-то бежать, спасаться… и вдруг отступил. Командир ясно понял, что пришло время платить. Автономная система сопровождения целей вышла из строя? Что ж, зато осталась старая надежная оптика, острое зрение и твердые руки. Ну а за то, что поленился поставить на электронику дополнительные кожухи защиты, в космосе всегда была одна твердо установленная плата – жизнь. И за то, что пил с техниками, вместо того чтобы отрегулировать систему подачи хладагента, тоже платой жизнь. Жизнь бесценна, ей можно перекрыть любые кредиты. Значит, так тому и быть. А выстрелить из «Русалки» можно и без хладагента – правда, один раз.
Приняв решение, далее командир «Русалки» действовал четко, уверенно, без единой ошибки. Страх ушел, и больше ничто не мешало выполнить боевую задачу.
– Заряжающие! – по привычке скомандовал он.
Европейский флагман далеким теплым мячиком завис в прицеле. За спиной офицера окровавленный техник подполз к личинке, на ощупь ухватился за неудобные скругленные бока, захрипел, разрывая жилы, выпрямился и шагнул вперед. Мягко клацнул механизм затвора.
– Есть хладагент, командир…
Но командир его не услышал, потому что по цели внезапно побежала волна флуктуации.
– Спасибо, ребята, – прошептал офицер и нажал пуск.
И вспыхнул свет…
– А, доннерветтер! – удовлетворенно сказал генерал Зееленбиндер.
Адъютант был полностью с ним согласен. Русские гибли. Бессмысленный на первый взгляд порыв русских маток на поверку бессмысленным и оказался. Умело и четко увеличивая плотность огня на выбранных целях, командующий Седьмым флотом жег противника одного за другим, и русские ничего не могли противопоставить отлаженной военной машине европейцев. Тактическая карта буквально горела значками выведенных из строя кораблей, обширными зонами помех, засветок, вспышками взрывающихся ракет…
– Не вижу! – вдруг сказал адмирал обеспокоенно. – Ничего не вижу… Тогда… шайсе! Генерал, они здесь!
Офицеры центра управления недоуменно покосились на возбужденного старика.