Дальше, к удовольствию Рейвена, досталось уже Бломфилду. Его план был разнесен в пух и прах.
– Никаких похищений! Господин Бломфилд, вы же были приличным человеком, торговцем! Откуда в вас такие бандитские замашки?
– Тяжелые времена требуют тяжелых решений, мой господин. Нам нужно как можно скорее расправиться с Прекрасным Принцем и вернуть Время Воронов.
– Не таким путем, – сжал зубы Льюис, – ваше предложение неприемлемо. И я понимаю, почему Рейвен взбесился. Обойдетесь без извинений. Идите к себе. Он будет наказан за нападение на вас.
Бломфилд гаденько заулыбался и ушел.
Рейвен вопросительно посмотрел на Льюиса. Тот опустился в кресло и взял в руки недопитую чашку чая.
– Ты дошел до Шарлотты?
– Нет.
– Иди. Продолжай искать Прекрасного Принца.
– А наказание?
Льюис вздохнул.
– На первый раз прощаю. Бломфилд омерзителен, и не твоя вина, что ты вынужден его терпеть. Но держи себя в руках. Соври, что я тебя ужасно наказал, но запретил об этом рассказывать. Иначе все убежище начнет бить Бломфилда, просто потому что за это ничего не будет.
Рейвен усмехнулся.
Не только у Нила были друзья.
– Понял. Доброго дня, повелитель.
– И тебе.
День, начавшийся паршиво, закончился благополучно. Короткий разговор с Шарлоттой развеял все подозрения: Бернард заходил к ней, прося повлиять на Льюиса и начать охоту на Принца, как только тот будет найден. Но Шарлотта объяснила, что это не сработает. Она хорошо знала Льюиса и его неприязнь к убийствам.
– А почему он приходил ночью?
– Так днем Бернард следит за домом Рудольфа Бьернссона. Как вернулся со слежки, так ко мне и зашел. Я поздно ложусь, – пояснила Шарлотта, – интересно, куда этот хвастун подевался? Я думала, он собирается стать Рыцарем, а он исчез.
– Какая разница? Нам нужен Принц, а не наемник.
– Большая. Возможно, Принц поручил ему что-то, из-за чего Рудольф и уехал. Или он его где-то прячет, поэтому мы и не можем Принца найти.
Шарлотта поежилась и помрачнела. Рейвен молча обнял ее.
Мирные времена закончились.
***
Рейвен, Шарлотта и Сольвейн стояли перед недовольным Льюисом.
– Сегодня днем я решил размяться и полетать над сожженным кварталом. Но как только я вышел во двор и раскрыл крылья, ко мне в ноги упали пять человек и зарыдали, умоляя не губить их и не выходить из убежища. Пока я объяснялся с ними, наружу выскочили все остальные Вороны и повели себя точно так же. Чья была идея натравить на меня моих же подданных? Признавайтесь!
Он строго посмотрел на Шарлотту, но та хихикнула и покачала головой.
– Моя, – сказал Рейвен, – я попросил следить, чтобы ты не отправился в город и не попал в ловушку, как Элдрик.
Льюис закатил глаза.
– Я не собирался лететь в город. Но это не значит, что кто-то запретит мне летать в принципе. И прекращайте эти интриги за моей спиной. Я останусь в убежище. Но прошло три недели, как мы все здесь заперты, а воз и ныне там. Где Прекрасный Принц?
Рейвен отвел взгляд.
– Никто не знает. Даже за золото и охранную грамоту не хотят выдавать его.
Шарлотта нахмурилась.
– Не верю, что во всем городе не нашлось достаточно алчного человека. Воронопоклонники в парках просто завалили меня своими глупыми наблюдениями, но ничего полезного так и не нашли. Но должен же он где-то скрываться!
– Странно, что Прекрасный Принц вообще прячется, – хмуро заметил Сольвейн, – он получил огромную силу, чтобы убивать Воронов. Кто с такой силой будет прятаться?
– Я, например, – заметил Льюис, – но мысль дельная. Три недели – слишком долгий срок для подготовки. Может, он не собирается нас убивать?
Рейвен фыркнул. Шарлотта удивилась:
– Как это?
– Нил Янг же не убивает Воронов, хотя он теперь Рыцарь. Может и новый Прекрасный Принц обладает высокими моральными стандартами?
– Принцами становятся только полные ублюдки! – резко возразил Рейвен.
– Ничего подобного. Я изучил биографии многих из них. Большинство были вполне себе благородными людьми и бросали вызов Великим Воронам, которые поступали, как Бломфилд. Спросим у того, кто знает точно. Рейвен, навести своего друга, Нила Янга, и спроси у него, кто стал новым Принцем и чего он хочет. Попробуем начать переговоры.
– Никаких переговоров! Вам нельзя встречаться, тебя выманят и убьют! Даже не приближайся к нему!
– Проблему нужно решать, и если у тебя нет идей получше, то лети, исполняй, – огрызнулся Льюис, – мы не можем сидеть здесь вечно! Я скоро на стены полезу!
Рейвен рассердился, но делать было нечего. Придется лететь к Нилу. Ничего, он не допустит этих глупых переговоров! Льюис опять грезил, но Рейвен знал: мира с Прекрасным Принцем не было и никогда не будет.
Глава 10. Сюзанна.
Агата болела уже вторую неделю. Сюзанна отчаянно скучала без нее и посылала служанок с записками, но Агата не отвечала на них. Видимо, ей было совсем плохо. Чем же таким она могла заболеть? Агата всегда отличалась потрясающим здоровьем. Неужели что-то серьезное? Или просто доктора прописали долгий постельный режим и отсутствие волнений? С Сюзанной такое случалось постоянно, хотя после шестнадцати лет она окрепла и стала болеть реже. Но если так, то Агате, наверное, было ужасно скучно лежать в одиночестве. Вряд ли она была заразна, уж за две недели болезнь должна была отступить.
Сюзанна решила навестить подругу. Собрала корзинку с фруктами и мелкими подарками, перевязала красивой лентой и велела заложить карету. Взяла двух служанок для сопровождения, трех слуг для охраны и поехала.
Госпожа Милн даже не впустила ее в дом. Скороговоркой пробормотала, что Агаты нет, и не нужно больше приходить, после чего закрыла дверь. Изумленная Сюзанна целую минуту простояла на пороге, не понимая, что произошло. Почему ее не впустили? Должны были пригласить и предложить чашку чая, от которой она бы вежливо отказалась, а потом пожелала бы увидеть подругу. И почему не надо приходить? Ее больше не принимают в этом доме? Не то чтобы Сюзанна часто в нем бывала, но что же она сделала, чтобы настолько оскорбить хозяев?
Она думала об этом всю обратную дорогу и вдруг сообразила, что не захватила никакого презента для матери Агаты. В этом было дело? Ну, конечно же! Она совершила ужасную оплошность и опозорила фамилию де Брисар! Госпожа и господин Милн теперь запретят Агате с ней дружить!
Вечером Сюзанна, едва сдерживая слезы, поведала отцу о своем ужасном проступке. Ее отец был наместником города и умнейшим человеком. Он наверняка придумает, как все исправить.
Жак де Брисар обнял ее и погладил по голове.
– Не волнуйся, милая, все не так страшно. Хотя, конечно, приезжать без предупреждения не стоило: ты поставила хозяев в неловкое положение. Они не смогли принять тебя достойным образом и предпочли не принимать вовсе. Я поговорю с Августом. Что-то Агата и правда разболелась. Может, ей нужны доктора получше?
Сюзанна с облегчением вздохнула и поцеловала отца в щеку. Она с нетерпением прождала весь следующий день, пытаясь отвлечься то книгами, то рукоделием, то игрой на пианино, но ни одно занятие не могло увлечь ее. В глубине души она надеялась, что именно сегодня Агата выздоровеет и придет к ней: как всегда бодрая, насмешливая и с новой частью «Полумрака» подмышкой. Но ее надеждам не суждено было сбыться.
Отец вернулся мрачнее тучи.
– Дорогая, мне жаль, но Агату ты больше не увидишь. Она тяжело больна, и ее увезли к морю. Там климат получше. Он поможет замедлить ее болезнь.
Сюзанна окаменела. А затем слезы хлынули из ее глаз потоком.
– Как… почему… Почему мне никто не сказал? Мы даже не попрощались!
– Прости, ласточка. Так было нужно, – отец обнял ее и гладил по спине. – Агате там станет лучше.
– Но как же я буду без нее?!
– Я что-нибудь придумаю.
– Агата вернется, когда выздоровеет? – сквозь слезы спросила Сюзанна.
– Нет.
Сюзанна зарыдала еще горше. Ее жизнь потеряла краски, превратившись в сплошной серый холст. Без Агаты в ней не будет радости и веселья. Она потеряла свою единственную подругу.