Льюис, молча, закрыл дневник. Как бы то ни было, он точно знал, что сто лет Принц Корвин не спал: Великий Ворон Джулиан правил всего шесть и был им убит. Потом прошло еще семь лет Времени Принца, а затем на трон взошел Элдрик и занимал его двадцать один год.
Все участники этой истории умерли.
Все ли?
Льюис не выдержал. Ругая себя, он принялся листать короткие записи Джулиана Лойе. Не было в этом никакого смысла, проклятье выводило своих жертв на один путь — к смерти. Никто не мог его избежать. Но в нем жила какая-то отчаянная надежда, что хоть кому-то удалось избежать гибели. Он вчитался в очередной абзац и рассмеялся: юный бездельник Джулиан жаловался на трех суровых «надсмотрщиц», которые бдели за ним похлеще родной строгой матушки. Хорошо хоть работать не заставляли, а разрешали полдня валяться в постели, плясать и целоваться с хорошенькими Воронессами. Великий Ворон Джулиан охотно сваливал на них все обязанности по управлению убежищем. Еще они стращали его Спящим Принцем, который проснулся ровно с началом Времени Рыцарей, но Джулиан не слишком-то его боялся, поэтому «злая» Урсула постоянно отвлекала его роскошными вещами, «страшная» Сабина везде расставила стражу, а «равнодушная» Гретхен занимала его праздниками и развлечениями.
Им все-таки удалось избежать тогда гибели.
Льюис улыбнулся и закрыл дневник.
Надежда на лучшее вновь грела его сердце.
Время — бесценный ресурс. Год, два, пять — пока он избегает битвы с Трусливым Принцем, он будет жить, а его подданным не придется сдаваться на милость врага. Его цель близка. Он расколдует всех Воронов и освободит людей от проклятья.
Льюис станет последним Великим Вороном этого города и разрушит лабиринт, в котором их всех заперли, до основания.
Глава 32. Жабы и салки
Рейвен злился. Хотелось ругаться: крепко, забористо, как научил его Сорес, но в нынешней ситуации от этого стало бы только хуже.
Каждое его слово превращалось в какую-то гадость и норовило уползти, пугая окружающих. От него все шарахались, как от чумы. Чертов мешок постоянно наполнялся шипящей и квакающей живностью, а еще нещадно кололся. Шарлотта очень сильно его жалела, но все равно выставила из спальни, потому что ненавидела змей. О поцелуях с ней пришлось забыть, пока Льюис не узнает, как снять с него чары. И тот не подвел: раскопал условие снятия, хоть ждать этого пришлось больше недели.
Услышав, что нужно делать, Рейвен ухмыльнулся. Он знал, кому подарит своих самых отборных жаб.
Был ранний вечер, когда он прилетел к дому Нила. Тот еще не вернулся со службы. Рейвен послонялся вокруг, потом взлетел и уселся ждать на крыше. Эх, ему бы эти чары, когда Рутгер был жив! Напустил бы змей ему в дом и наблюдал бы, как они его жалят. Такая полезная штука и так не вовремя появилась. Хм, может Нилу жабу подарить в банке или коробке? Нет, скукотища. Хороший подарок должен запомниться надолго!
Рейвен расплылся в шкодливой улыбке и принялся за дело.
Закончив, он спустился вниз и спрятался за дерево, покатываясь со смеху. А тут и Нил подоспел: хмурый, задумчивый, чем-то явно обеспокоенный. Сделал несколько шагов к своему дому и остановился.
Посмотрел наверх.
Жабы, полностью покрывающие крышу, громко, приветственно заквакали.
— Какого черта? — изумленно выдохнул Нил и похлопал себя по щекам.
Затем потряс головой и зажмурился. Открыл глаза.
Лицо у него было совершенно ошалевшее.
Рейвен, не выдержав, расхохотался.
— А, так это твои шуточки, — с облегчением сказал Нил, подходя к нему, — я уж подумал, что спятил. Зачем это?
— Подарок. Выбирай любую.
— Они все одинаково противные. Забери. Почему у тебя змеи падают с губ?
— Заколдовали. Бери жабу, говорю! Иначе я напущу их в твой участок стражи.
— Больше похоже на угрозу, а не на подарок. Кто тебя заколдовал?
— Повелитель.
— Сволочь. Ты опять провинился?
Рейвен закатил глаза и швырнул в него жабу.
— Хватит болтать! Бери подарок и скажи спасибо!
Нил увернулся, и жаба смачно шлепнулась о землю, после чего рассыпалась зелеными искрами.
— Какие-то они у тебя странные.
— А чего ты хочешь от наколдованных жаб? Помнишь, как мое перо растаяло? Эти такие же. Бери. Будет у тебя волшебный питомец.
— Мне некогда за ним следить, — Нил проводил взглядом десяток змей, с гневным шипением уползающих в разные стороны, — спасибо, но я обойдусь без такого подарка. Убери жаб с крыши и зайдем в дом. У меня к тебе дело.
— Никаких дел пока не выберешь себе жабу! — Рейвен снова швырнул ее в него и опять не попал.