— Мама, иди в дом. Не надо ничего рубить: забор ставили Курт и пастор Браун. Они обидятся, если ты уничтожишь их труд. Я поговорю с Рыцарями.
— Тебя убьют, — жалобно сказала та, — доченька моя единственная! Тебе надо уехать из города.
— В прошлый раз не убили. И никуда я больше не поеду. Иди, выпей лекарство, что я сделала. Курт не даст меня в обиду.
— Не дам, — подтвердил тот, — я умею драться, госпожа Брукс. Не бойтесь.
Старуха что-то забормотала, но Вилья увела ее в дом.
— Она всегда так себя ведет? — спросил Гийом.
— Нет, обычно госпожа Брукс спокойнее, — ответил Курт, — а как Вилья вернулась, так еще и в хорошем настроении все время.
— А тебя они не боятся? — хмыкнул Рудольф.
— Нет. Я же им помогаю.
Вилья вернулась и встала рядом с Куртом, напряженная, как тетива лука. Гийом встряхнул светлыми волосами и заулыбался ей. Обычно он нравился женщинам и попытался использовать свое обаяние, чтобы ее разговорить:
— Всегда приятно видеть таких заботливых детей. Вы очень милы и добры, госпожа. Еще и сами делаете лекарства. Вы — доктор?
— Аптекарь. Буду торговать мазями и настойками, когда получу разрешение от магистрата, — хмуро ответила та, даже не взглянув в его сторону.
— Я могу помочь вам с этим, — участливо предложил Нил, — если вы расскажете нам все о Бене Бруксе.
Вилья покосилась на него.
— Я и так вам все расскажу, чтобы вы ушли и не возвращались. Бен Брукс — мой отец и Великий Ворон. Вроде бы.
— Вроде бы?
— Так сказал Принц Ричард. После папиной смерти продлилось Время Принца. Значит, он был им. Но мы знаем лишь, что папа был проклят. И что ему отрубили голову, а потом воткнули на пику на городской площади, — безучастно ответила Вилья, — что вы еще хотели узнать?
— Вы видели его смерть своими глазами?
— Да.
Нил коротко вздохнул. Заговорил так мягко и сочувственно, как только мог:
— Госпожа, я понимаю, что вы пережили страшное горе. Смерть отца — тяжелая потеря. Я знаю, что Принц Ричард и его Рыцари творили страшные вещи и осуждаю их за это. Но мы — не такие. Ни один невинный Ворон не пострадает от наших мечей. Вы всегда сможете обратиться за помощью. Но нам нужно знать, как все произошло. В подробностях. Пожалуйста, помогите нам.
Вилья молчала. Курт кашлянул и коснулся ее руки.
— Они правду говорят. Никто еще не пострадал от господина Рудольфа. А господин Янг повесил тех, кто убил Ворона. Они честные люди. А вот третьего Рыцаря я не знаю.
— Это Гийом, он мой стражник, а не Рыцарь, — быстро сказал Нил, — Рыцарь Джек несет службу в другом месте. Но за Гийома я ручаюсь: он тоже честный человек.
Вилья рвано вздохнула.
— Хорошо, я расскажу. Но вы добудьте мне разрешение от магистрата. Не могу пробиться сквозь толпы просителей. Сделаете?
— Обязательно. Скажите, как Принц Ричард понял, что ваш отец — Великий Ворон?
— Из-за птиц. Наш двор заполнили вороны и никак не хотели улетать. Я их гоняла, а они возвращались. Папе становилось все хуже: волосы чернели, есть хотел страшно и мучился от боли в животе. Мама готовила много еды, но он не насыщался ею. А потом…
Она сглотнула.
— …потом пришли Рыцари. Выбили дверь и выволокли отца наружу. Принц Ричард обвинил его в том, что он — чудовище и вновь погрузит город во тьму. Но папа был совсем не такой! Он лавочником был, торговал чаем и травами! Учил нас с Гаретом собирать их. Он был в ужасе и молил о пощаде. Мы тоже молили: я, мама и Гарет.
— Кто такой Гарет?
— Мой брат. Ему было семнадцать тогда, — Вилья сжала зубы, — а мне — тринадцать. Принц Ричард не слушал нас. Он злился и требовал, чтобы папа прекратил притворяться и явил свой настоящий облик. Хотел, чтобы тот сразился с ним. Нелепость! Папа и мухи не обидел бы, к тому же, носил очки. Куда ему драться с Принцем Ричардом? Но тот не унимался. А Гарет… вот он вечно лез в драку. Вспыльчивый был, часто хулиганил. Не знаю, что на него нашло. Пытался папу спасти, наверное. Дурак! Ой, дурак!
Вилья всхлипнула и уткнулась Курту в плечо. Тот неловко обнял ее.
Нил прикрыл глаза. Он знал, что услышит дальше.
— Гарет бросился на Принца Ричарда?
— Да. Тот убил его и тут же снес папе голову. Забрал ее и пошел прочь, вместе с Рыцарями. Мама закричала и стала кататься по земле. Все причитала: «Пусть голову вернет, как же его хоронить без головы?!». А я совсем ничего не соображала. Тоже подумала, как без головы-то хоронить? Бросилась за ними, хотела умолять, чтобы ее вернули. Выскочила за ворота, но они уже далеко ушли. А там…