Кого любит Сольвейн? Ее? От одной мысли об этом Агате хотелось бегать по комнате и кричать от счастья. Но тут же она впадала в ярость, подозревая, что речь идет о другой женщине. Хотелось прогнать соперницу или даже сожрать, как Кристине.
Сольвейн никогда не признавался ей в любви, но Агата чувствовала себя любимой им. Он всегда был рядом, дорожил ею, развлекал, заботился и не перестал это делать, даже когда его наказание закончилось. А как он на нее смотрел! Под его восхищенными взглядами Агата чувствовала себя самой красивой девушкой города. Он писал лучшие в мире стихи и спешил прочитать Агате, чтобы она первая оценила их. Когда в убежище устраивали танцы, Сольвейн приглашал только ее! И пусть они никогда не целовались, Сольвейн постоянно стремился к ней прикоснуться, обнять, позволял класть голову ему на плечо, и Агата могла бы поклясться, что видела в его глазах отражение собственной мучительной страсти.
Почему же он ничего не делал?
Потому что господин Льюис ему запретил.
До Агаты вдруг дошло. Сольвейн упомянул, что запрещали ему это два с лишним года: все то время, что Агата была проклята. Господин Льюис приставил Сольвейна к ней для помощи и магией запретил ему соблазнять Агату. И правда, тиран! Хоть и разумный: Сольвейн все-таки был ветреным мужчиной. Джейн, Марта, Лавиния. Господин Льюис не хотел, чтобы Агата пополнила этот список.
Но это было не ему решать. Агата же была готова на все, лишь бы урвать свой кусок счастья. Джейн сумела отпустить Сольвейна, так чем же Агата хуже? Она будет им любима, а сколько это продлится, решать не Великому Ворону, а ей!
Она бросилась к Сольвейну.
Тот сидел в своей комнате и гонял перо по столу. Лист бумаги перед ним был абсолютно чист. Сольвейн был мрачен, но при виде нее его лицо посветлело.
— Здравствуй. Чем я могу тебе помочь?
— Запри дверь, нам надо поговорить, — велела Агата.
Сольвейн так и сделал, после чего с любопытством взглянул на нее.
— Ты хочешь поведать мне какой-то секрет?
— Это ты мне его открой. Я подслушала вашу ссору с господином Льюисом. Он запретил тебе меня соблазнять. А ты хотел бы?
Сольвейн вспыхнул. Его взгляд был горячим, как чернильное пламя.
— Очень! Агата, я люблю тебя! Ты — моя звезда, моя заря, мой рассвет. Я не мыслю жизни без тебя.
Агата растаяла.
— Я тебя тоже люблю! Как же хорошо, что мы встретились! Это был самый счастливый день в моей жизни!
Сольвейн застыл. А затем застонал и закрыл лицо руками.
— Льюис был прав. Теперь я понимаю, почему он до сих пор зол на меня. Я как тот мальчик, что постоянно кричал: «Волки!». Я слишком много болтал, и теперь мне никто не верит.
— Я тебе верю. И ничего он не прав! Мы любим друг друга, а он против нашей любви.
— У него есть причины.
— Какие?
Сольвейн прикрыл глаза.
— Агата, это я проклял тебя. Случайно, по глупости. За это Льюис меня наказал и запретил любить тебя. Я злился и не понимал в чем проблема: я же сделал это не со зла, а ты не страдала и была рядом со мной. Но после встречи с Рыцарем Джеком я понял, насколько отвратительно подобная «любовь» смотрится со стороны. Я думал только о себе.
— Но ведь я и правда счастлива, — возразила Агата, — моя новая жизнь куда лучше старой. Рядом с тобой я готова хоть под мостом жить, не то что в роскошном замке!
— Вот именно, — тихо ответил Сольвейн, — но Вороны живут хорошо каких-то девять лет. Попади ты сюда во Время Принца, ты бы возненавидела меня. Я обрек бы тебя на гибель или жизнь в вечном страхе и охоту на людей. И нет никаких гарантий, что эти времена не вернутся. Твоя хорошая жизнь — не моя заслуга, а Льюиса. Я же просто проклял тебя, потому что ты мне понравилась. Плюнул на опасные последствия и получил закономерный результат.
Агата хихикнула.
— Почти как в «Полумраке» вышло. Я — особенная, и ты забрал меня с собой, на темную сторону.
— К черту «Полумрак»! Агата, ты не слышишь? Я проклял тебя! Я повредил девушке, которую люблю, и если бы не наказание Льюиса, мне бы полностью сошло это с рук!
— Но как ты мог проклясть меня? Ты же не Великий Ворон. Так подожди, — у Агаты что-то щелкнуло в голове, — ты говорил что-то о проклятом серебре. Господин Льюис собирает серебряные вещи. Мое имя было над твоим кулоном. А, вот в чем дело! Проклятье получают через них, да? Ты потерял проклятый кулон, вот почему господин Льюис так на тебя рассердился! И вот как люди получают проклятье во Время Принца! А откуда берутся все эти вещи в нашем городе?