— Ты перебарщиваешь. Мы даже не знаем, действительно ли она колдунья или просто циркачка.
— Зато знаем, что твоя жизнь бесценна, и ты не должен пострадать.
Льюис улыбнулся. Некоторые вещи неизменны, и одной из них была готовность Рейвена всегда оставаться рядом и защищать его.
Это успокаивало.
Раздался шум крыльев. На балкон влетела Шарлотта, подбежала к столу и высыпала груду проклятых вещей. Все еще серебряных и не потемневших.
— Ты нашла их! Умница! — обрадовался Льюис. — Удалось договориться с Каллисто?
— Нет, — выдохнула Шарлотта и обернулась к нему. — Льюис, у нас очень большие проблемы!
Глаза ее были полны гнева и страха. Рейвен поспешил ее обнять.
— Что случилось?
— В цирке целый сундук проклятого серебра! Огромный! Его раздают как призы в лотерее! Та самая колдунья, Каллисто! Я попыталась выкупить его, но она лишь посмеялась надо мной и предложила выиграть. Я спустила все деньги, потом развела каких-то бедолаг, чтобы они выигрывали его для меня, — Шарлотта облизала пересохшие губы, — пообещала поцелуй тому, что добудет мне больше всех вещей. Мы привлекли очень много внимания. У меня были шансы забрать все, были! Но Каллисто это не понравилось. Она закрыла лотерею и увела людей на представление. Сундук куда-то унесли, а меня выпроводили. Льюис, если не забрать сундук, у нас будет сотня проклятых, а не восемь!
Льюис оцепенел. Страшная догадка ледяной змеей скользнула за шиворот и обвила его шею.
— Сколько цирк уже в городе?
— Неделю, вроде.
— Верно. Фанни безумно оголодала за этот срок, но не пришла сюда, не зная, что это необходимо, — мертвым голосом сказал Льюис. Дышать ему становилось все труднее. — Я тоже попал в убежище только через неделю. Всегда был черноволосым и не понял, что со мной случилось. Большинство горожан, получив проклятье, пытаются отсидеться дома, а не спешат сюда.
Шарлотта охнула. Она поняла.
Рейвен недоуменно нахмурился.
— Ты о чем это? И куда ты собрался?
— Забирать своих Воронов, — бесцветно ответил Льюис, чувствуя, как его начинает трясти, — у нас не восемь проклятых, Рейвен. Восемь — это лишь те, кто дошел до убежища.
Льюис раскрыл крылья и полетел в город. На лице возникла белая птичья маска, но он не стал ее снимать. Еще не успело стемнеть, и его могли узнать.
Разумеется, его узнали и без того. Нечасто Великий Ворон посещал город днем.
Люди, задрав головы, глядели на него. Кто-то поспешил спрятаться в здания, другие просто смотрели с любопытством и ждали, что он им скажет.
Льюис использовал заклинание усиливающее голос, и глухо приказал:
— Всем Воронам немедленно вернуться в убежище. Всем проклятым, кто увидел у себя внезапно почерневшие волосы, я приказываю пойти в мой черный замок. Сейчас же!
Его должны были услышать все. Иначе магический приказ бы не сработал.
Захлопали двери. Где-то начали кричать.
Льюис, оцепенев, наблюдал, как на улицы выходят его проклятые подданные. Мужчины и женщины всех возрастов. Неловко, медленно ковыляющие старики. Дети. За двумя совсем маленькими гналась кричащая мать, но они продолжали бежать вперед, хоть и рыдали, зовя ее.
Десятки черных голов. Нет, больше. Их было не меньше сотни. И еще больше — перепуганных родных, пытавшихся остановить их. Мужья и жены, родители и дети, друзья и любовники — все пытались удержать самых дорогих людей, что у них были. Сохранить, спрятать, защитить от магии Льюиса. Вся эта людская река стремилась к убежищу.
Но лишь часть сможет до него добраться. Вороны. Остальные не пройдут магическую защиту. Сойдут с ума от страха и бросятся назад. Но весь город будет знать, где находится убежище Воронов. Нилу Янгу доложат об этом тут же.
Льюису казалось, что он попал в свой самый страшный кошмар и никак не мог проснуться. Все рушилось и рассыпалось в его руках. Он больше не контролировал проклятье. Оно вырвалось и поражало тех, кого хотело и сколько хотело. Но люди решат, что это он во всем виноват, и возненавидят его. Толпы проклятых захотят есть, а сокровищница почти опустела. Вороний голод терпеть невозможно. Даже если он запрет подданных в убежище, они начнут умирать от голода и будут молить разрешить им нападать на людей. Добровольцы придут в парк за золотом, а будут растерзаны голодной толпой нечисти. И никто никогда больше не поверит Воронам.
Все, чего он добился за десять лет, исчезло в один день.
Ледяной ужас сжал горло и вспыхнул, пожираемый ненавистью, горячей, как черное пламя. Только одного человека Льюис ненавидел настолько сильно. И всего один миг.