Лицо Нила Янга исказилось. Он схватился за меч, явно собираясь напасть.
— Нет! Нил, не надо! — крикнул побледневший Джек.
— Вот именно! — гневно воскликнул светловолосый Рыцарь. — Это ты должен драться с Великим Вороном! Чего ты ждешь?
— Давай, парень, время пришло! — поддержал его Рудольф Бьернссон. — Сейчас или никогда!
— Никогда, — огрызнулся Джек, — меня вообще никто не слушал, когда я объяснял, зачем мы идем в парк?
— Вы обещали Джеку поединок, — сердито напомнил Нил Янг, — если у вас есть хоть капля чести, вы исполните свое обещание. Смерть Рейвена не должна быть напрасной.
Льюис окаменел.
— Для вас у меня чести нет и не будет! Чертов лицемер! Рейвен погиб, а вы используете его смерть, как повод отрубить мне голову?! Почему все защитники этого города такие мрази?! Или вы берете пример с Принца Ричарда и мечтаете, чтобы вас тоже боялись до истерики и проклинали за смерть невинных людей?!
Нил Янг взбесился и выхватил меч.
— Не смей меня сравнивать с ним! Я сам тебе голову отрублю, лживый паук!
И тут Льюис услышал тихий, болезненный стон. Нил Янг замер. Они оба посмотрели вниз, на Рейвена.
Его пальцы слегка шевельнулись.
Он был жив.
Льюис рухнул на колени рядом с ним. Рейвен снова цеплялся за жизнь когтями и зубами, отказываясь умирать даже в безвыходных ситуациях! Его еще можно было спасти! Господи, сумеет ли Льюис заживить такие чудовищные ожоги?!
Нил Янг поспешно вложил меч в ножны и присел на корточки рядом.
— Гийом, беги за лекарем, скажи, я заплачу втройне, если придет! И пусть принесут носилки!
— Нил, ты спятил? Это труп!
— Нет! Беги, давай! Руди, иди сюда, понесем его сами! Джек, возвращайся в участок! Дирк, не умирай! Потерпи немного, я тебя вытащу!
В его голосе смешались отчаянье и надежда. Льюиса накрыло волной гнева.
У него каждая секунда на счету, а этот чертов болван помешает ему исцелять Рейвена! Этого нельзя было делать здесь, в шаге от Нила Янга и других Рыцарей. Они убьют его, и все пойдет прахом. Но что он мог сделать?
Использовать заклятье Элдрика. То самое, доработанное в ночь его смерти. Созданное, чтобы сохранить жизнь самому важному и дорогому Ворону. Тому, чья жизнь была бесценна для любящих его людей.
Льюис просунул руку Рейвену под спину, но тут проклятый Нил Янг схватил Рейвена за ноги.
— Поднимаем на раз-два и аккуратно несем к выходу, — велел он.
— Уберите руки!
— Не сейчас! Потом сразимся, важнее всего жизнь Дирка!
Льюис прикрыл глаза и поборол желание убить его.
— Вы ничем ему не поможете.
— Да, и поэтому мы отнесем его к лекарю, — уверенно ответил тот. — Руди, иди сюда! Понесем втроем!
— Я понесу, — крикнул Джек, торопливо шагая к ним.
Льюис стиснул кулаки. А затем распахнул крылья и поднял когтистую ладонь, начиная творить заклинание. Встретился взглядом с Нилом Янгом.
— Я сказал, отойди, Рыцарь, — тихо произнес он, — или я вырву тебе сердце, как Белой Мрази. Я сам спасу его, а ты умрешь, если помешаешь мне.
Он выпустил волну магии, готовясь оттолкнуть проклятого болвана, если тот не уберется прочь.
— Нил, берегись!
Тот отшатнулся и отскочил в сторону. Это Льюису и требовалось. Он покрепче схватил Рейвена, завершил заклинание и исчез из парка, чтобы появиться в своей уютной гостиной в убежище.
Все. Теперь можно было лечить, не опасаясь, что ему отрубят голову.
Заклинание Элдрика давало возможность для побега от неминуемой смерти с близким человеком на руках. И оно сработало, спасая того, для кого и было создано.
Льюис с трудом втащил Рейвена на стол и, подавляя тошноту, вгляделся в его изуродованное лицо.
Опоздал?
Нет. Рейвен был еще жив.
Льюис схватил медицинский справочник. Пролистал раздел с ожогами, вспоминая его. Сглотнул. Шансы выжить у Рейвена были ничтожны. Сможет ли магия Великого Ворона отбить его у смерти? Где вообще пролегали ее границы?
Неважно. Он будет считать, что границ нет.
Это его город, его магия и его друг, который должен остаться в живых.
— Я приказываю тебе выжить. Слышишь меня? Ты не умрешь! Рейвен, я запрещаю тебе умирать! — велел Льюис, используя магию подчинения.
Рейвен захрипел и выгнулся дугой. Затем обмяк.
Льюис принялся за лечение. По комнате заметались голубые и темные всполохи. Через пять минут на балкон влетели взволнованные Агата с Сольвейном, но он отправил их прочь, велев навести порядок в убежище. На их лицах он заметил огромное облегчение.